– Кушай медленно, моя возлюбленная, – сказал он ей, – после трехдневного голода опасно есть много и не надо слишком торопиться…– Еще… еще немножко… – отвечала молодая женщина, которую вкус пищи заставил еще сильнее почувствовать голод.Рауль дал ей второй кусок хлеба и заставил выпить новый глоток вина.– Еще… еще немножко… – прошептала Жанна во второй раз.– Через час, моя обожаемая сестра, – шепнул Рауль, – теперь довольно.– Брат мой, – отвечала Жанна тем же тоном, – да будет твоя воля…Беглецы снова выехали на дорогу и пустились вскачь.Скоро они достигли Сен-Жерменской горы, на которую невозможно было подниматься иначе как шагом, и Рауль воспользовался этим, чтобы расспросить Жака.– Кавалер, – отвечал последний, – вот что случилось, и никто не разуверит меня, что только чудо, истинное чудо спасло нас. Помните ли вы напротив марлийской машины домик, который стоит на краю дороги, под большими деревьями?– Помню, – сказал Рауль.– Над воротами этого дома, – продолжал Жак, – воткнут пучок остролистника, что и означает, что это кабак. Я сошел с лошади и постучался, в полном убеждении, что мне долго не будут отвечать. Вышло напротив, при первом же ударе мне отворили. В комнате было два человека – толстый мужчина, державший еще запор от дверей, и мальчик лет пятнадцати, спавший на стуле у камина. Я остановился у дверей, держа лошадь за узду, и подал толстяку экю, говоря: «Дайте мне хлеба и бутылку вина».«Сейчас, – отвечал он, – но разве вы не войдете?»«Нет, у меня нет времени», – ответил я.«Вы, наверно, из отряда полицейский?» – сказал он, подходя шкафу, чтобы достать хлеб и бутылку вина.Слово «полицейский» заставило меня навострить уши. На всякий случай я отвечал:«Да, конечно!»Толстяк вернулся с хлебом и бутылкой и, подавая их мне, сказал:«Итак, нынешней ночью вы отправитесь?»«Да», – отвечал я.Мне хотелось понять, о чем он говорил, но в смущении я не мог придумать, как бы расспросить его подробно. К счастью, он прибавил:«Мой сын Николя, который спит на стуле, должен проводить весь отряд в Маленький Замок, в дом госпожи Шанбар, ему обещали за это экю…»Этого мне было достаточно, и я вскочил опять в седло.«А что же вы не берете сдачу?» – сказал мне толстяк.«Остальное – вашему сыну Николя».«Ну, вы славный человек, и я выпью за ваше здоровье».«Спасибо».Я хотел уже ехать, как вдруг толстяк высунулся из дверей и сказал:«Вот они едут, слышите… сыщики и объездная команда… с ними карета».«Очень хорошо».«Что ж вы их не ждете?»«Ведь здесь я не на своем посту и должен поторопиться на указанное место… не говорите, что вы меня видели, а то вы введете меня в беду».«Езжайте спокойно… я ничего не знаю, ничего не ведаю».Таким образом мне удалось купить скромность трактирщика за один экю. Я пустил лошадь во весь опор и прискакал в замок. Остальное, кавалер, вы уже знаете.Рауль выпустил поводья, которые держал, как нам известно, правой рукой, схватил руку Жака и пожал ее, несмотря на почтительное сопротивление верного слуги.– Друг мой, – сказал он ему, – ты наш спаситель!..– Ах! кавалер, – прошептал Жак, – не говорите этого, а то, право, я расплачусь как теленок.– Верное, доброе сердце! – воскликнул Рауль. – Если когда-нибудь, друг мой, я достигну счастья, я уделю тебе его щедрую долю!Между тем беглецы достигли вершины Сен-Жерменской горы и находились возле того знаменитого замка, в котором Людовик XIV предложил гостеприимство Иакову II. Здесь уже всякий след опасности исчезал для них, потому что Рауль и Жак могли, наконец, съехать с большой дороги, хорошо зная в лесу все тропинки, которые вели от Сен~Жсрмена в замок Ла-Бом. Если полицейские могли до тех пор преследовать их по следам, то ночью не было никакой возможности продолжать погоню в непроходимой сети беспрерывно пересекавшихся тропинок. Итак, Рауль подумал, что он спокойно может дать вздохнуть утомленным лошадям и накормить Жанну. Потом беглецы опять поехали, только уже гораздо тише.Когда они выехали из леса, было около трех часов утра, и уже мерцающий свет начинал делать прозрачным мрачное покрывало ночи. Прямо перед ними в тумане виднелась огромная черная масса странной и почти фантастической формы. Эта масса и была целью, к которой стремился Рауль. Это был замок Ла-Бом. XXXVI. Четырехугольная башня В несколько минут беглецы доехали до центрального двора замка, развалины которого отчасти еще были покрыты темнотою.– Милое, возлюбленное дитя, – сказал Рауль Жанне, между тем как Жак отводил лошадей в конюшню, – можешь ли ты идти, или мне нести тебя на руках?– Мне кажется, друг мой, – отвечала Жанна, – что если я обопрусь на твою руку, у меня достанет сил… Нам, верно, идти недалеко?– О, да! Очень близко…– Ну так пойдем…Жанна ухватилась обеими руками за руку Рауля и, поддерживаемая им, пошла медленными, колеблющимися шагами.Помнят ли наши читатели первый приезд кавалера де ла Транблэ в Проклятый Замок вместе с Эмродой?.. Нам приятно это думать, потому что мы рассчитываем на точность их воспоминаний, чтобы избавиться от ненужных повторений. С того времени, уже довольно отдаленного, ничто не изменилось в старом замке; только обрушилось несколько старых стен, да темная зелень плюща разрослась еще гуще – вот и все. Рауль привел Жанну к углу двора, к тому месту, где был сделан узкий проход. Мы уже знаем, что Рауля, редко приезжавшего в замок Ла-Бом, беспрестанно там ждали, как главного начальника фальшивомонетчиков. А потому и на этот раз все произошло точно так же, как в первый приезд Рауля. Все прежние подробности повторились. Явились железная лампа, и маленькая лестница с шелковыми перилами, и восхитительная гостиная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142