Потом она сказала мне:– Разве ты не знаешь, что Солиман-бен-Дауд был величайший чародей на свете?.. Разве ты не знаешь, что он повелевал стихиями и что, по его голосу, мертвецы выходили тотчас из своих могил?..Я совершенно этого не знал, но, стыдясь моего неведения, которое так оскорбляло Балкиду, отвечал с смирением:– Извините меня, царица, я забыл. Но, – прибавил я через минуту, – разве вы удостоили явиться ко мне только затем, чтобы напомнить об этом?..– Нет.– Вы имели другую причину?– Имела.– Могу я узнать?– Я хочу заплатить тебе, потомку Гюга де ла Транблэ, рыцаря крестовых походов, долг признательности!..– Разве мой предок Гюг де ла Транблэ оказал вам какую-нибудь услугу?..– Величайшую. Ему – так как он велел воспроизвести меня на этих обоях в моей земной оболочке, обязана я тем, что оживаю на этом свете в известные дни и часы.– И вы выбрали меня, чтобы заплатить этот долг?– Да.– Очень благодарен, царица! Принимаю заранее и с закрытыми глазами все, что бы вы ни сделали для меня… – вскричал я.– Я сделаю многое, – возразила Балкида, – потому что открою тебе некоторые из чародейских тайн Солимана-бен-Дауда… XV. Первый успех – И царица одержала свое обещание? – с живостью перебил Рауля герцог Орлеанский.– Сдержала, ваше высочество.– Как?.. Она вам передала знания и могущество Солимана…– Не совсем, ваше высочество, потому что тогда я был бы могущественнейшим из людей, могущественнее, нежели все государи на свете! Она научила меня только некоторым тайнам своего царственного любовника, и то немногое, что я знаю из магии и чародейства, узнал я от нес…– Итак, могущество вызываний… это могущество, о котором вы сейчас говорили?..– Мне передала его царица Савская.– Странно!.. Странно и удивительно!.. – прошептал герцог Орлеанский, погрузившись в глубокую задумчивость, которая, впрочем, была непродолжительна.Скоро он поднял голову и спросил:– Но после того, кавалер, видали ли вы Балкиду?..– Очень часто, ваше высочество.– До которых пор это продолжалось?– Это продолжается до сих пор… Редко случается, чтобы я пропустил месяц или два, не призывая ее. Она всегда приходит на мой зов… Я расспрашиваю ее, и она отвечает мне… Я советуюсь с ней, и она руководит мною…– Как? – вскричал регент вне себя от изумления, – вы еще и теперь вызываете ее?..– Да, конечно!.. Ваше высочество, только на этот раз дело идет не о вызывании… Не тень вызываю я из глубины мрака силою моих заклинаний… нет… а царица, изображенная на обоях, вдруг становится живым существом…– Стало быть, таинственные обои еще существуют?– Существуют, ваше высочество.– Конечно, в Пикардии?– Нет, ваше высочество.– Где же?– Здесь, в Париже. Я считаю царицу Саба моим добрым гением и не расстаюсь с ее изображением…– В таком случае я могу ее увидеть?..– Непременно… если ваше королевское высочество этого желаете…После этих последних слов Рауль бросил на маркиза де Тианжа взгляд, в котором видна была вся гордость упроченного торжества. Филипп Орлеанский продолжал:– Значит, я могу присутствовать при чуде… могу быть свидетелем этого удивительного преобразования?..– Вашему королевскому высочеству стоит только захотеть… – отвечал Рауль, низко кланяясь.– Вы были правы, кавалер, – продолжал Филипп, – вы были правы, что не хотели принять унизительного звания соперника Антонии Верди!.. Что такое знание этой ничтожной чародейки в сравнении с вашим знанием?.. Что значит ее могущество в сравнении с вашим?На этот раз взгляд Рауля опять выразительно устремился на маркиза де Тианжа. Конечно, Рауль имел право гордиться самим собой, потому что он достиг с невероятным искусством первой части удивительно придуманного плана.Между тем ужин приближался к концу и вместо того, чтобы, по обычаям Пале-Рояля, превратиться в оргию, сделался угрюм и безмолвен. Фантастические рассказы Рауля произвели на всех присутствующих впечатление зловещее и страшное. Собеседникам казалось, что, того и гляди, в залу пиршества явятся привидения, и каждый спрашивал себя, живое ли существо его сосед. Герцог Орлеанский понял, что невозможно было бороться против этой общей озабоченности, и встал из-за стола, говоря одной из оперных богинь:– Уверена ли ты, Эмили, что ты не умерла и не похоронена две тысячи лет назад под каким-нибудь пелопоннесским лавром?.. Уверена ли ты, что ты не тень Аспази и Фринеи?– Мне кажется, – возразила прелестная девушка, – что ваше высочество не раз могли убедиться в том, что я не тень…– Совершенно справедливо, моя очаровательная Лаиса… Ступай же ожидать меня в моей комнате… мне надо поговорить с тобой…– О греческой истории, ваше высочество?– Именно.Эмили исчезла, преследуемая грозными взглядами Парабер и Сабран. Потом регент отпустил остальных гостей, сказав Раулю:– Кавалер де ла Транблэ, я жду вас завтра в два часа… нам надо поговорить о важных вещах…– Завтра в два часа, – отвечал Рауль, – я буду иметь честь явиться к вашему королевскому высочеству.И он пошел с маркизом де Тианжем к карете последнего, которая ждала их.– Ну, маркиз, довольны ли вы мною? – спросил кавалер, как только они уселись на мягкие подушки кареты, быстро покатившейся.– Вы спрашиваете, доволен ли я?– Да.– Ну, друг мой, я в восхищении, я в восторге!..– Точно?– Даю вам честное слово!– Вы находите, что я хорошо разыграл свою роль?..– До такой степени хорошо, что я, даже будучи предупрежден, слушал вас с изумлением и спрашивал себя иногда, не справедливо ли все это, так много было истины, естественности и убеждения в вашем рассказе…– Вы меня радуете, маркиз!..– Радуйтесь, радуйтесь, мой милый, потому что вы одержали блистательную победу, и кажется, она будет решительной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142