Обе речки огибали огромную гору и, становясь все более полноводными, удалялись друг от друга, с тем чтобы вновь встретиться перед самым Великим Городом, а потом влиться в большое море. По ту сторону рек на склонах гор раскинулись сады с самыми разнообразными цветами и деревьями, которые только могли прижиться на земле Атлантиды.В сотне шагов от плато Аута спешился. Отсюда начиналась дорога из гладких гранитных ступенек, обрамленных по ту и другую сторону лестницы розовым мрамором. Теперь раб пошел один.Дворцовый двор окружала стена из черного мрамора, верхняя часть которой была отделана серебряными пластинками. Дворец, если смотреть на него сверху, был похож на полукруг. Его поддерживали огромные, выходившие из-под земли на пять локтей гранитные основы, покрытые листами кованой меди. На каждом листе был изображен знак солнца, инкрустированного серебром и орькалком. Стены дворца были сделаны из белого мрамора. Гладкая поверхность белого мрамора без украшений была чиста, и лишь навес поддерживался статуями размером с человеческий рост, отлитыми из золота и серебра. Плоская круглая крыша дворца, покрытая пластинками из слоновой кости, сверкала в лучах солнца в любой час дня. Аута знал, какой чарующей она была в лунные ночи.В стороне, довольно далеко от дворца, скрытые зарослями, расположились небольшие, высеченные из гранита строения, покрытые ровными крышами из бронзовых плиток. Среди деревьев справа виднелось множество солдат. Налево же никого не было. Туда только поздно ночью возвращались с тяжелой работы худые, слабые, сгорбившиеся люди с черной, желтой и красной кожей. Там, в доме рабов Великого Жреца, жил Аута несколько месяцев, до тех пор пока редчайший случай не привел его в дом Великого Жреца. Однажды этому настоящему властелину Атлантиды, которого боялся даже правитель, утомленному своим одиночеством, захотелось развлечься. Он зашел в дом рабов, остолбеневших при его появлении. Великий Жрец сказал им, что того, кто ответит хотя бы на половину его вопросов, он сделает слугой во дворце, а если кто-нибудь сможет ответить на все вопросы, того усыновит. Вопросы Великого Жреца были не трудными, они скорее сбивали с толку. Многие отваживались отвечать, но ни чьи ответы его не удовлетворяли. Один только раб Аута дал ответы, которые поправились всесильному господину. Когда его спросили, каков мир, раб ответил: “Как хотим, так и видим”.Взяв Ауту сначала к себе в шутку, Великий Жрец в конце концов полюбил его и оставил при себе. Все в Великом Городе и во всей стране говорили об этом поступке как о совершенной Великим Жрецом глупости, но говорили об этом шепотом; даже правитель не смел произнести свои мысли вслух, так как сила Великого Жреца была неизмерима; она крылась в его мудрости, знаниях обычаев и людских характеров. Подобными достоинствами на Атлантиде никто не мог похвастать. Аута миновал мраморную арку дворцовых ворот и вошел в круглый зал, вымощенный квадратными белыми и черными плитами и окруженный черными и белыми столбами. За ними в глубине виднелись ступеньки лестницы из зеленого камня.Аута поднялся по этой лестнице и вошел в продолговатый зал, по стенам которого на четверть высоты тянулись в три ряда полки, заставленные круглыми высокими серебряными сосудами, в которых хранились свитки книг из папируса. Около окна, освещенного заходящим солнцем, в широком кресле из черного дерева сидел высокий старик с бритой головой и красным лицом. Его ноги, обутые в сотканные из золотых нитей сандалии с шелковыми завязками, покоились на подушке, на которой золотыми бусинами было вышито лучистое солнце. Рядом стоял столик с письменными принадлежностями и листочками чистого папируса. Великий Жрец Атлантиды, знаток всего того, что люди видят и не видят, читал.Аута стал на колени и, коснувшись лбом холодного мраморного пола, молча, не двигаясь, застыл в этой позе.Великий Жрец читал с большим вниманием, но ему показалось, что раздался легкий шорох. Подняв глаза, он обвел взглядом комнату и только тогда заметил раба. Жрец отложил свиток и сделал знак рукой.— Встань, Аута! — сказал он мягко. — Расскажи мне о своем путешествии.Аута сначала поцеловал шелковую завязку сандалий Великого Жреца, застегнутых бриллиантовой пряжкой, затем поднялся и подошел ближе к креслу. По знаку старца он сел на леопардовую шкуру рядом со столиком. Великий Жрец внимательно следил за глазами Ауты. В их глубине играл странный огонек, которого ранее не было.— Скажи, что с тобой? — спросил старец.Аута обрадовался, что наконец сможет рассказать обо всем, что накопилось у него на душе.— Я долго ждал этой встречи. Только ты, мой светлейший господин, можешь понять мое беспокойство, которое не могу понять даже я сам.Великий Жрец ударил по серебряному шару, висевшему на шелковом шнуре, который держала в руке статуя. Серебряный шар протяжно зазвенел, и в двери тут же появился слуга. Опустившись на колени, он ожидал приказа жреца.Старец произнес:— До тех пор, пока вновь не зазвучит шар, никому сюда не входить, кто бы он ни был.Слуга прикоснулся лбом к мраморному полу, встал и вышел, тихо закрыв за собой дверь.Великий Жрец уселся поудобнее в кресле и положил руку на плечо раба:— Говори, Аута. Слушаю тебя. ГЛАВА XI Пуарему все больше и больше нравился Яхубен, который показал себя хорошим солдатом, исполняющим любой, каким бы тяжелым он ни был, военный приказ. Поэтому он сделал его помощником сотника во время ухода из Та Кемета. Но заслуги Яхубена во время похода и плавания еще больше выросли в глазах командования, и его назначили сотником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109