В самом деле, вышло как будто сверхъестественно, что Феникс сразу отгадал чужую тайну. Никто не знал, какой именно медальон был у Нади и почему он важен для нее, но каждый видел, что сделалось с нею, и с некоторым страхом глядел на графа: а вдруг как ему известно тоже, что и у всех остальных на душе?Один только Бессменный отнесся совсем иначе к Фениксу. Он видел и понял одно лишь, что граф смутил на глазах гостей его Надю, ни в чем не повинную, и счел это дерзостью.– Ради Бога, не выдавайте себя! – быстро сказал он ей, чтобы она очнулась.Девушка сделала над собой усилие и оправилась.Бессменный видел, какого труда ей стоило сделать это, и почувствовал непримиримую ненависть к дерзкому, по его мнению, графу, который стал его врагом с этой минуты. Он хотел сейчас же громко ответить Фениксу, что, в свою очередь, тоже и ему может предсказать будущее, что он размозжит ему голову, если он осмелится еще раз, но, разумеется, удержался, подавив свою злобу и решив все-таки не оставлять этого дела так и переговорить с графом после обеда. Но, когда встали из-за стола, граф Феникс был так тесно окружен любопытными, ловившими уже каждое его слово, что пробраться к нему не было никакой возможности. Да и Елагин все время не отпускал от себя интересного гостя и нянчился с ним.Переговорить с графом наедине сейчас же Бессменному не удалось. К тому же ему пришлось участвовать в начавшихся после обеда танцах, и он не отходил от Нади. Но когда стали разъезжаться и граф Феникс вышел на крыльцо, к которому подкатила его белая карета, то столкнулся лицом к лицу с князем Бессменным.– Я желал бы переговорить с вами, граф, – смело остановил тот Феникса.Последний как бы удивленно поглядел на него, потом кивнул головою:– Всегда к вашим услугам, князь!Бессменный был настолько взволнован, что, забыв назвать себя, не заметил, что Феникс титуловал его князем и показывал этим, что знает его.– Я хочу говорить с вами сейчас.– Здесь, у подъезда, мы разговаривать конечно не можем, но, если вам угодно, милости просим, войдемте в карету, – и граф показал на отворенную лакеем дверцу кареты, у которой другой лакей откинул подножку и остановился в ожидании.Бессменный вскочил в карету; за ним вошел Феникс, и тяжелая карета закачалась на своих высоких стоячих рессорах.– Я с вами хотел переговорить относительно медальона, – начал Бессменный.– Я так и знал, – сказал Феникс.– Тем лучше. Я хотел сказать вам, что если вы случайно подслушали или увидели, как я сегодня передал медальон, то не имели права пользоваться этим, чтобы смущать девушку.При этих более чем определенных словах Феникс даже с любопытством поглядел на Бессменного.– Почему же вы думаете, что я подслушал или подглядел? – спросил он.– Потому что иначе вы не могли узнать. В сверхъестественное я не верю, а иным, естественным, путем вы не могли узнать, как только подглядеть.– В сверхъестественное я тоже не верю, – сказал Феникс, – но почему вы думаете, что знать что-нибудь можно, только увидев или услышав?– Потому что другого способа я не знаю.– Но это еще не значит, что его нет.– Для меня его нет, если я его не знаю.– Вот это другое дело. А для меня он есть, потому что я его знаю.– Все равно, граф, не будем спорить о словах! Каким бы способом вы не узнали о медальоне, вы не могли упоминать о нем так, при всех, за обедом...– Если я упомянул, значит, мог.– То есть не имели права.– Опять вы неточны. Право – очень условное понятие. В праве всегда есть что-то принудительное. Оно должно основываться на силе, которая поддерживает его и наказывает его нарушение. А если этой силы нет, нет наказания за нарушение, то право перестает быть правом.– Но в данном случае, могу вас уверить, есть сила, которая готова поддержать это право.– Есть сила, неужели? Где же она?– Я – эта сила и готов вам доказать это.– Не понимаю. Ведь для этого вам нужно быть сильнее меня.– Для этого мне нужно быть только дворянином, – проговорил Бессменный, – там посмотрим, кто окажется сильнее.– Вы хотите драться со мной на дуэли? – спокойно спросил Феникс.– Неужели вы сомневаетесь в этом после того, что я сказал вам?– Но это едва ли будет проявлением силы, способным поддержать какое-нибудь право с вашей стороны. Я могу оказаться сильнее вас, владея оружием лучше.– Посмотрим!– Хотите сейчас, может быть? – и граф, дернув шнур, проведенный на козлы к кучеру, остановил карету.Они вышли на небольшую полянку, окруженную деревьями и защищенную от дороги зеленью.Граф Феникс шел впереди, Бессменный следовал за ним, ожидая, что будет дальше. Феникс приблизился к одному из деревьев, обнажил шпагу и легко и свободно, словно играя, стал делать выпад за выпадом, причем острый конец его шпаги равномерно касался древесной коры и в симметричных промежутках оставлял на ней резкие черты, расположенные фигурой ровного круга. Круг вышел почти математически правильным.– Вы видите, я умею владеть шпагой! – сказал Феникс, сделав последний удар.Бессменный поклонился ему, как бы выразив этим поклоном свое полное согласие и одобрение, стал на его место и тоже вынул из ножен свою шпагу. Он встал в позицию и так же проворно начал делать выпады, без промаха попадая на сделанные графом черты, перекрещивая их. Когда весь круг был перекрещен, Бессменный опустил свое оружие и проговорил:– Вы видите, граф, что и я умею владеть шпагой.– Отлично, князь! Теперь посмотрим пистолеты, – и Феникс ударил три раза особенным образом в ладони.С дороги, от кареты, сейчас же появился один из лакеев в белой ливрее. Он нес два заряженных пистолета, Феникс взял один из них, отошел, прицелился, выстрелил и попал в самый центр сделанного на дереве круга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9