Они успели перешагнуть через порог, но в этот момент один из бандитов, тяжело раненный Д'Орильи и ползший еле-еле, согнувшись вдвое от боли, упал, изо рта его хлынула кровь и он умер, распростертый на гравии аллеи, окружавшей стену парка.Шевалье де Люрбек наклонился над ним, посмотрел при лунном свете ему в глаза, пощупал руку и, определив, что этот его помощник как раз сейчас отправляется к реке Ахерону, сказал другому:— Он мертв, и его тело будет нам мешать в пути. Оставим его здесь.Его компаньон залез к мертвому в карман, достал оттуда кошелек, взял его себе, а потом на спине оттащил труп в заросли и бросил его там. Ветки шиповника мрачно хрустнули под тяжестью тела, и это было как бы единственное надгробное слово над телом неизвестного злодея, погибшего за двести пистолей.Не заботясь о нем более, Люрбек и второй убийца вышли за пределы парка и нашли своих лошадей, привязанных к деревьям на некотором расстоянии от стены. Они сели верхом, пришпорили лошадей, пустились в галоп и исчезли во тьме.Фанфан, не слыша больше шума, хотел выйти из чащи, где спрятался ненадолго, но в этот момент узнал лейтенанта Д'Орильи, шедшего быстрым шагом в его сторону. Он заметил ветку дерева, свисавшую над местом, где он притаился, схватил ее, наклонил к себе и, подпрыгнув, когда она разогнулась, вскочил на верх стены, затем спрыгнул с нее и, поехав по насыпи, спустился вниз, разорвав в клочья свое нарядное шелковое платье.Маркиз видел эти поразительные акробатические упражнения и, заинтригованный пуще прежнего, сбросил мешавшую ему шпагу, тоже, в свою очередь, взобрался на дерево и прыгнул на ребро стены. Тут он увидел таинственную незнакомку, которая отвязала его лошадь, с невероятной ловкостью вскочила на нее верхом и пустилась галопом по дороге, посеребренной отблесками луны…Совершенно обескураженный, Д'Орильи, показав кулак вслед всаднице, мгновенно исчезнувшей в потемках, вскричал:— Ну, погоди, я все равно узнаю, кто ты, черт бы тебя побрал! Умру, а узнаю! Глава XVIIIУЛИКА Маркиза де Помпадур, госпожа Фавар и Перетта де Фикефлёр, еще не оправившись от ужасных волнений, пережитых за ночь, окружили госпожу Ван-Штейнберг, которая уже сочла своевременным очнуться, и стали одолевать ее вопросами; в это время снова появился Д'Орильи. Он был без шляпы, в разорванной одежде, и лицо его было красно от еле сдерживаемого гнева. Он так и не догнал странную мужеподобную особу, приведшую его в полное изумление необыкновенной ловкостью и ускакавшую неведомо куда на его лошади.Увидев его, Перетта в страхе вскричала:— Господин Д'Орильи!Госпожа Фавар успокоила ее быстрым и строгим взглядом и подошла к лейтенанту, скромно остановившемуся поодаль от группы женщин.Маркиза де Помпадур теперь уже совсем овладела собой и заявила ему с благодарностью, к которой примешивалась доля презрения:— Сударь, я выражаю вам бесконечную признательность за ваше мужественное вмешательство в события. Благодаря вам эти дамы и я избежали смерти и спаслись от бандитов, собиравшихся нас убить. Тем не менее, могу ли я спросить вас, каким образом вы оказались в моем доме в столь необычный час?Д'Орильи, отдавая себе отчет в том, что момент был совсем не подходящий для уловок, без запинки ответил:— Мадам, меня сюда привела любовь. Я честно признаюсь и прошу у вас прощения за свой поступок, но я приехал в надежде увидеть ту, кого люблю!И, устремив пламенный взгляд на Перетту, которая укрылась от него в объятьях госпожи Фавар, он сказал дрожащим голосом:— Я счастлив, что судьба позволила мне принести вам пользу, мадемуазель!Возмущенно вскинув головку, невеста Фанфана запальчиво ответила:— Сударь, я не имею права благодарить вас! Я не могу забыть и никогда не забуду, что вы послали невинного человека на казнь!Д'Орильи не ответил, но лицо его исказилось, и злой огонь сверкнул в его глазах…Желая положить конец этой тягостной сцене, маркиза де Помпадур вмешалась в нее.— Я еще раз благодарю вас, господин Д'Орильи, за ваше своевременное и храброе вторжение и не забуду, что обязана вам жизнью. Но… я думаю, что теперь опасность уже миновала.Молодой офицер сразу понял, что эта фраза была замаскированным, но твердым приглашением удалиться. Чувствуя, что настойчивость была бы не только неуместна, но и неразумна, он почтительно попрощался с маркизой и ушел, не осмелившись еще раз взглянуть на Перетту, смотревшую на него с презрением.Проходя по коридору, Д'Орильи заметил на полу что-то блестящее. Он, не раздумывая, нагнулся и поднял маленькую вещицу. Это был брелок с припаянным к нему куском оборванной цепочки. На его чеканной крышке была изображена саламандра, скрючившаяся в позе зашиты. Под ней был выгравирован девиз по-английски: «J cross the fire» — «Я иду сквозь огонь»… Молодого человека охватило странное подозрение: он определенно уже где-то видел эту безделушку, в чьих-то руках… Кому она могла принадлежать? Он пытался вспомнить и не мог… Надо было поискать, подумать… Он заинтересованно разглядывал брелок, перебирая воспоминания, — но тщетно. В это время в коридор из будуара вышла госпожа Ван-Штейнберг. Д'Орильи зажал брелок в ладони и пошел дальше. Бандиты оставили маленькую дверь в парке полуоткрытой. Лейтенант быстро вышел через нее и отправился добывать новую лошадь вместо той, что была похищена неизвестной амазонкой. В соседней корчме лошадей не было, и кабатчик, внезапно разбуженный на рассвете, не мог ему предложить ничего, кроме старого, полупарализованного ослика. Лейтенант, совершенно разъяренный, должен был идти пешком не меньше двух лье до ближайшей почтовой станции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103