Пери созвал всех воинов своего племени и сказал:«Отец мой умер. Тот из нас, кто окажется сильнее всех, возьмет лук Араре. Все на войну!»Так сказал Пери. Воины ответили ему: «Все на войну!»Солнце озарило землю — мы двинулись в путь; луна взошла на небо — мы пришли к цели. Мы сражались, как сражаются гойтакасы. Всю ночь была битва. Лилась кровь, пылал огонь.Когда Пери опустил лук Араре, в табе белых не осталось ни одной стены …в табе белых не осталось ни одной стены… — Таба — индейское слово, означающее «поселение». Автор указывает, что речь идет о городе Витории, ныне столице штата Эспирито-Санто. Гойтакасы дважды разрушали до основания этот город.

, ни одного живого человека, все стало пеплом.Пришел день и принес свет; пришел ветер — разнес пепел.Пери всех превзошел. Он стал первым в своем народе, ибо был самым могучим из воинов.Мать пришла к Пери и сказала:«Пери, вождь гойтакасов, сын Араре, ты великий воин, ты могуч, как твой отец; твоя мать любит тебя».Воины пришли и сказали:«Пери, вождь гойтакасов, сын Араре, ты самый храбрый в племени, тебя больше всех боятся враги. Воины послушны тебе».Женщины пришли и сказали:«Пери, первый из всех, ты прекрасен, как солнце, и гибок, как тростник, что подарил тебе имя, женщины — твои рабыни».Пери выслушал и ничего не ответил; ни слова матери, ни речи воинов, ни любовь женщин его не развеселили.В доме с крестом, среди огня, Пери увидел сеньору белых. Она была светла, как дочь луны, и прекрасна, как лебедь.Глаза ее были цвета неба; волосы цвета солнца; одета она была в облако; пояс у нее был из звезд, а в волосах перья из света.Огонь погас; дом с крестом рухнул.Ночью Пери приснился сон; к нему явилась сеньора белых. Она была грустна и сказала так:«Пери, свободный воин, ты мой раб, ты всюду пойдешь за мной, как утренняя звезда за рассветом».Луна повернула свой алый лук, когда мы вернулись с войны. Каждую ночь Пери видел сеньору, вокруг нее было облако — она не касалась земли, а Пери не мог подняться на небо.Когда дерево кажуэйро теряет листву, оно как мертвое, у него нет цветов и нет тени; оно плачет тогда слезами, сладкими, как мед его плодов.Так горевал и Пери.Сеньора больше не появлялась, но сеньора всегда стояла перед глазами Пери.Деревья зазеленели. Птички свили новые гнезда, сабиа пела, все смеялись; сын Араре вспомнил об отце.Настало время войны.Мы вышли, шагали долго, пришли на берег большой реки. Воины разбили лагерь; женщины развели огонь; Пери взглянул на солнце.Он увидел ястреба в небе.Был бы Пери ястребом, он бы взвился в небеса, чтобы увидеть свою сеньору.Подул ветер.Был бы Пери ветром, он бы понес свою сеньору по воздуху.Он увидел — легла тень.Был бы Пери тенью, он шел бы за своей сеньорой во мраке ночи.Трижды засыпали птицы.Мать его пришла и сказала:«Пери, сын Араре, белый воин спас твою старую мать от смерти и белая девушка — тоже».Пери взял оружие и ушел. Он пошел посмотреть на белого воина и стать его другом. И на дочь сеньоры — и стать ее рабом.Солнце было в зените, когда Пери пришел к реке. Он долго смотрел на твой большой дом.Белая девушка явилась.То была сеньора, та, что приходила к Пери во сне. Она не грустила как прежде — она была весела. Она сошла с облаков и звезд.Пери сказал:«Сеньора сошла на землю: ее отпустила луна, ее мать. Пери, сын солнца, будет охранять сеньору здесь, на земле».Глаза Пери глядели на сеньору, а уши внимали стуку сердца. Отломился камень и хотел умертвить сеньору.Сеньора спасла старую мать Пери. Пери не хотел, чтобы сеньора опять загрустила и воротилась на небо.Белый воин! Пери, вождь своего народа, сын Араре из племени гойтакасов, искусный в сражениях, предлагает тебе свой лук — ты стал ему другом.На этом индеец окончил свой рассказ.Все время, пока он говорил, выражение неукротимой гордости, силы и отваги сверкало в его черных глазах и придавало его лицу какое-то особое благородство. При всем своем простодушии, этот сын лесов казался царем: поистине царственной была его сила.Едва он окончил свою речь, как вся надменность воина вдруг исчезла; он стал смиренным, робким; он чувствовал себя всего только варваром перед цивилизованными — людьми; инстинкт говорил ему, что знают они много больше, чем он.Дон Антонио с улыбкой выслушал его речь, то замысловатую, то наивную, как первые слова, которые лепечет ребенок у материнской груди. Фидалго переводил Сесплии, как умел, этот поэтический рассказ. Девушка ужо оправилась от испуга. Преодолевая страх, который внушал ей туземец, она старалась вникнуть в смысл его речей.Они вспомнили индианку, которую дон Антонио вырвал два дня тому назад из рук авентурейро и которой Сесилия подарила голубые и алые стеклянные бусы. Это и была мать Пери.— Пери, — сказал фидалго, — когда двое людей становятся друзьями, тот, кто находится в доме другого, принимает его угощение.— Да, таков обычай. Старики племени передают его юношам, отцы — сыновьям.— Ты поужинаешь с нами.— Пери тебе повинуется.Наступил вечер, в небе зажглись первые звезды. Вся семья в сопровождении Пери направилась к дому и поднялась на площадку.Дон Антонио вошел на минуту к себе и вынес из комнаты красивый инкрустированный клавин, украшенный его гербом.— Этот клавин — мой верный спутник, мое оружие на войне. Он не знает осечки, он бьет без промаху; пуля его надежна, как стрела твоего лука. Пери, ты спас жизнь моей дочери, дочь моя дарит тебе клавин своего отца.Индеец с глубочайшей благодарностью принял подарок.— Пери никогда не расстанется с клавином — он получил его от сеньоры.Прозвонил колокол, созывая всех на ужин.Индеец, не привыкший к обычаям белых, охваченный благоговейным почтением ко всему вокруг, не знал, как себя вести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110