– Но я не догадывался, что у них был ребенок. Жаль, что я не знал.
– Де Хайвер... Винтерслоу... Мод! – воскликнула я.
– Боже сохрани! – покачал он головой. – Нет, не Мод – Марта. Разве ты не знала, что она некоторое время была горничной в Пеннингсе, лет за пять до смерти моей матери?
Я остолбенела. Ничего удивительного, что лицо мадам де Хайвер показалось мне знакомым, когда я увидела ее впервые!
Тут я заметила, что Лео развернул меня и повел совершенно в другом направлении.
– Я думала, мы идем в Палмхауз.
– Нет, Эми, сначала мы сходим в рододендроновую долину. Пусть сейчас рододендроны и не цветут, но там достаточно уединенное место, чтобы пожилой мужчина, мог без помехи поцеловать свою молодую красавицу-жену, которая по-настоящему приревновала его!
– Но...
– Не беспокойся, Эми. Уверяю тебя, к тому времени, когда я закончу целоваться, у тебя не останется никаких сомнений в постоянстве и пылкости, моих чувств к тебе.
Мы так и не дошли до Палмхауза.
Однако ночью, удобно свернувшись в объятиях Лео, я вспомнила, о чем он рассказал мне, и стала подсчитывать в уме. За пять лет до смерти матери Лео его отцу было уже шестьдесят четыре – а Марте сейчас исполнилось семьдесят четыре. Значит, тогда ей было всего семнадцать! Бедная Марта! Быть соблазненной своим нанимателем – ведь она не посмела бы сказать ему «нет». А, может быть, он даже изнасиловал ее! И оказаться с ребенком! Я знала, что она не выходила замуж до двадцати трех лет – как, наверное, ей было ужасно до этого, какой позор! И, что хуже всего, ей пришлось оставить девочку в Лондоне – ничего удивительного, что порой, она бывает резка на язык.
Лео, видимо, тоже думал об этом, потому что во время бритья предложил мне пойти в село и самой расспросить Марту.
– Вдруг я строю беспочвенные догадки, Эми, поэтому не будешь ли ты любезна, добыть побольше сведений? – сказал он. – Может быть, ты осторожно намекнешь ей...
В тот же день после обеда я пошла в село к бабушке Витерс.
– Миссис Витерс, – сказала я сразу же, как только убедилась, что дверь плотно прикрыта. – Вчера мы заезжали к Молли, а потом его светлость рассказал мне о вас и своем отце.
– Ха! Таковы все мужчины – не могут держать язык за зубами. Я не знала ни одного мужчины, способного хранить тайны, – однако она не выглядела очень озабоченной. – Непонятно, почему ему понадобилось рассказывать это вам. Я думала, что вы уже заметили сходство и догадались обо всем сами. Чашечку чаю, моя леди? – я уселась в кресло. Рыжий кот миссис Витерс с протестующим воплем был вынужден слезть оттуда. – Добавим мяты...
Когда чайник оказался на плите, бабушка Витерс уселась передо мной в свое кресло-качалку.
– Да, давненько это было, – вздохнула она.
– Ох, миссис Витерс, как, наверное, было ужасно для вас, когда отец Лео принудил вас к этому! – воскликнула я.
– Он не принуждал меня! – возмутилась бабушка Витерс. – Все было совсем не так. – Я изумленно уставилась на нее, а она стала набивать трубку. Сделав затяжку, она продолжила: – Когда я впервые увидела его в Пеннингсе, во дворе конюшни верхом на лошади, то подумала – Марта, этот мужчина для тебя – вот что я подумала. У него была чудесная фигура – спина стройная как шомпол, а бедра... Таких, сейчас не встретишь! Когда он слез с лошади, я забежала во двор, как бы случайно. Затем я притворилась, будто только что заметила его, и сделала реверанс. Он остановился, спросил, как меня зовут, заговорил со мной ласково – и я заметила, что ему нравится смотреть на меня. Я снова улыбнулась ему и сделала еще один реверанс – так, чтобы он мог увидеть мои лодыжки и представить себе остальное. Затем он ушел, а я стояла, смотрела ему вслед и мои ноги подкашивались! Я подумала – Марта, теперь тебе надо действовать.
Видите ли, моя леди, – наклонилась она ко мне, – от других девушек я знала, что он не из тех, кто прижимает служанок за дверью и раздает им поцелуи и ласки – он слишком сознавал себя джентльменом, чтобы позволять себе такие штучки – поэтому понимала, что дело мне предстоит нелегкое. Тем не менее, я всегда была боевой, так-то. Поэтому я раскрыла пошире, глаза и уши, чтобы прикинуть, как мне этого добиться.
Она пыхнула трубкой:
– Он очень рано вставал – армейская привычка, наверное – и иногда спускался в свой кабинет, пока там еще шла утренняя уборка. Поэтому я поменялась с Сарой Картер, которая тогда была третьей горничной – у нее была своя рыбка на жаркое, у этой Сары. Так вот, на следующее утро я уже прибиралась в кабинете его светлости, когда он вошел. Он заметил меня и спросил: «Что ты здесь делаешь, юная Марта?» Я ответила ему, нисколько не смущаясь: «Я поменялась с Сарой, мой лорд». «А почему?» – спросил он. «Я подумала, что, может быть, вам будет приятно провести утро в обществе молодой девушки».
Ну, он нахмурился и сказал: «А ты – предприимчивая шлюха, и уж конечно, не девушка!» «Может быть, и предприимчивая, мой лорд, но не шлюха, – ответила я, а затем выразительно взглянула на него и сказала: По крайней мере, пока». И тогда он сказал, глядя на меня исподлобья: «Значит, есть молодой человек, которому удастся уговорить тебя лишиться девственности, а, Марта?» «Он не молодой человек, мой лорд – и ему не придется меня уговаривать!» – ответила я. Он рассмеялся и сказал: «Вижу, ты из тех девушек, которые знают, чего хотят».
Затем он подошел к календарю и сказал: «Марта, ты слишком молода, поэтому я дам тебе возможность подумать». Он указал мне на дату: «Сегодня второе число. Я даю тебе три недели на то, чтобы ты вернулась к прежним обязанностям. Но если двадцать третьего утром ты еще будешь здесь, то, предупреждаю тебя, ты кое-что потеряешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131