Вы что, совсем ослепли? Разговаривая с ним, вы жеманитесь, краснеете, кокетничаете! И думаете, что дело ограничится этим? Ей-богу, если вы и дальше собираетесь заигрывать с Сент-Джоном, да еще так бесстыдно, мы будем обедать здесь. В одиночестве! Я не позволю вам компрометировать себя ради пары каких-то там дурацких пряжек или пошлого комплимента!
Пристыженная Пруденс молчала. Подарок в обмен на твое сокровище – так говорила Бетси. Неужели Сент-Джон хочет добиться ее благосклонности? А сама она настолько наивна и глупа? И, как утверждает Росс, совсем не понимает мужчин? Нет! Это он неправильно смотрит на жизнь.
– Вы считаете, что любой восхищенный взгляд – прелюдия к… – Она не смогла выговорить это ужасное слово.
– К прелюбодеянию? – усмехнулся Росс. – Нет. Но я полагаю, что это может произойти в ближайшие дни, ибо своим поведением вы подаете определенные надежды.
– Почему вы так говорите? Лейтенант Сент-Джон – да и капитан тоже! – ведут себя как истинные джентльмены. Они добры ко мне, предупредительны. И вовсе не похожи на развратников, хотя вы меня этим и пугаете. Они – нет. А вот вы… Вы пользуетесь любой возможностью, чтобы… поцеловать меня… самым непристойным образом.
Лицо Мэннинга, полное холодного безразличия, стало похоже на маску.
– Эти поцелуи ничего для меня не значат. Я всего лишь хотел напомнить окружающим, что вы – замужняя женщина. Сами вы не в состоянии это запомнить. Если бы я не поцеловал вас, то, боюсь, за дело принялся бы капитан или Сент-Джон!
– Чепуха! Они ведут себя любезно, и мне кажется только вежливым – платить им той же монетой. Как вы могли вообразить себе нечто большее? – Пруденс с трудом сглотнула, чувствуя, что сердце сжалось в ее груди. – Неужели вы не понимаете? Я люблю лорда Джеми. Только его! Я с нетерпением жду того дня, когда состоится наша свадьба! – Она с вызовом взглянула на Росса. – И если вы полагаете, что ваши поцелуи мне очень нужны, что для меня это не только способ одурачить капитана…
– Ну да, конечно. Этот таинственный лорд Джеми совсем вскружил вам голову, если вы пошли на такой риск, чтобы встретиться с ним. И вы действительно надеетесь, живя в своем мире грез, что знатный человек снизойдет до вас и захочет жениться?
Пруденс отвернулась, из глаз ее брызнули слезы. Милый Джеми! Неужели, поставив на карту все, она проиграет? Что ей приходится выносить… Этот нелепый обман, общество холодного, бесчувственного человека…
– Вы сказали, что у вас есть дела, – глухо промолвила Пруденс. – А мне нужно заняться шитьем. Пожалуйста, уходите.
Теплые сильные руки Росса легли ей на плечи. Повернув Пруденс лицом к себе, он смахнул слезу с ее щеки. Теперь его синие глаза стали теплыми и мягкими, как летнее небо.
– Пруденс, вы – наивное дитя. Я только хотел предостеречь вас. Не возлагайте слишком больших надежд на эту встречу. Неизвестно, что ждет вас в Америке. Я… – Тут он запнулся и нахмурился: по всему кораблю разнеслась гулкая барабанная дробь. – Проклятие! – выругался Росс и направился к двери.
– Что там такое?
– Это сигнал всем выйти на палубу. Я приказываю вам остаться здесь.
– Будет сражение? Здесь, в этих водах? Мне хочется посмотреть.
– А я запрещаю! – закричал Росс. – Сидите внизу! – И он вышел, громко хлопнув дверью.
«Запрещаю?» Пруденс закипала от ярости, словно горшок на огне. Она участвует в этой нелепой игре в мужа и жену на равных! Она Россу не служанка! Пруденс взялась было за шитье, продела нитку в иглу и сделала первый стежок, но почувствовала, что руки ее дрожат. В конце концов кусок материи полетел на пол. Нет! Нельзя позволять Мэннингу то и дело отдавать приказы!
Пруденс вихрем выскочила из каюты и стала подниматься вверх. На трапе не было ни души; ритмичная барабанная дробь становилась все громче. Добравшись до юта, она вышла на солнечный свет и в недоумении оглянулась вокруг. На палубе собрался весь экипаж. Матросы стояли на сходнях и толпились на баке. Росс и другие офицеры выстроились по стойке «смирно» на ютовой надстройке.
Росс тут же сбежал вниз по ступенькам и грубо схватил Пруденс за руку.
– Черт, я же велел вам оставаться внизу!
– Но почему? – заикаясь от удивления, спросила она. – Почему мне нельзя?..
И тут Пруденс увидела его. Увидела человека, привязанного к линю. Его рубашка была разодрана, спину испещряли красные, кровоточащие полосы. Пруденс застыла от ужаса. А в это время помощник боцмана поднял обтрепанную веревку и с размаху ударил ею по спине несчастного, оставив еще один багровый след. Раздался страдальческий вопль.
– Боже милосердный!.. – прошептала Пруденс и, потеряв сознание, рухнула в объятия Росса.
Глава 8
Пруденс зевнула и открыла глаза. Каюта, погруженная в полумрак, освещалась всего одним фонарем, стоявшим на столе, за которым работал Росс. Казалось, он что-то писал, целиком уйдя в свои мысли.
– Сколько сейчас времени? – спросила Пруденс странно хриплым голосом.
Росс поднял голову и улыбнулся:
– Скоро пробьет шесть склянок. Приближается время ужина. Семь вечера, – пояснил он, видя ее удивление.
– Долго же я спала…
– Гораздо дольше, чем вам кажется. Уже два дня вы не вставали с кровати. Думаю, это последствия сотрясения мозга.
Пруденс протерла глаза.
– Два дня? А как же вы?.. Росс улыбнулся еще шире:
– Вы меня ничем не побеспокоили.
На языке у Пруденс уже вертелись резкие слова, но она вовремя сообразила, что лежит у самой спинки кровати. Каким бы ни был Росс Мэннинг, но он умел держать обещания.
– Что вы делаете? – спросила она, заметив огромный фолиант, лежавший на столе.
– Рисую. Для меня это лучший способ убить время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124