Убери пистолет.
Несколько секунд Карл колебался, явно напуганный криком хозяина. Потом, выругавшись сквозь зубы, убрал пистолет.
Ральф Дрисколл повернулся к Джейсу:
– Я должен извиниться за своего помощника. Он всегда выходит из себя, когда кто-нибудь заговаривает о войне в его присутствии. Натерпелся неприятностей с армией.
Ну конечно. Дезертировал, наверное, мерзавец. А может, и того хуже – взял кругленькую сумму за службу в армии, а потом дезертировал. Дерьмо собачье. Вот кого надо прикончить.
Вдруг Джейс заметил, что Большой Джим наблюдает за ним со странным выражением на лице. И побледневшая Бет дрожит от страха. Усилием воли Джейс подавил приступ ярости.
– Черт возьми! Не будем ссориться. Пусть ваш помощник идет своей дорогой.
– Вот и хорошо. – Дрисколл с облегчением улыбнулся и обернулся к Бет: – Ну а как ваши дела, юная мисс?
Девочка грациозно присела. На щеках снова выступил румянец.
– Спасибо, сэр, очень хорошо.
Он постучал пальцем по ее котелку.
– Разве ты не знаешь, что леди не полагается носить такие шляпы?
К Карлу вернулся дар речи, а заодно и его обычная развязность.
– Верно, Совсем как мальчишка. Бет топнула ногой.
– А вот и нет!
– А вот и да! Ты маленький сорванец. Скоро еще брюки наденешь.
Бет открыла рот, нижняя губа ее задрожала, глаза наполнились слезами. Большой Джим пророкотал что-то нечленораздельное, а Джейс почувствовал, что больше не может себя контролировать и, схватив Карла за шейный платок, с силой встряхнул.
– Извинись перед девочкой!
– Ну-ну… – Дрисколл поспешно разнял мужчин. – Перкинс прав. Карл, скажи малышке, что ты сожалеешь, и марш отсюда.
Помощник яростно сверкнул глазами на босса, пробормотал извинение и пошел к дверям, надвинув шляпу на самые глаза.
Дрисколл откашлялся.
– Прошу прощения, Саутгейт. Просто Карл сегодня сам не свой, со всеми этими хлопотами. – Он прошел к банкам с конфетами, стоявшим на прилавке. – Что вы скажете, если я угощу малышку парой конфеток?
Большой Джим привлек Бет к себе. Девочка укрылась в теплых, таких надежных объятиях отца.
– А что вы скажете, если я попрошу вас не приводить больше этого неотесанного олуха в мой магазин?
Дрисколл ответил натянутой улыбкой. Снял и снова надел свою шляпу.
– Как угодно. Могу посмотреть каталог в другой раз. – И вышел из магазина.
Большой Джим покачал головой.
– Дрисколл – вполне приличный человек. И с какой стати он держит у себя этого прощелыгу? – Он погладил Бет по плечу. – Возьми конфетку, малышка. Только не говори Келли.
«Приличный он человек или нет, – подумал Джейс, – но есть в этом Дрисколле нечто такое, что мне совсем не нравится. И Бет чувствует то же самое». Это было заметно по ее лицу в тот момент, когда банкир с ней поздоровался.
– Ну что, закрываем, Большой Джим? Саутгейт потер подбородок.
– Честно говоря, я бы сейчас не отказался от хорошего виски. Может, зайдем в «Эльдорадо», выпьем по стаканчику? Что скажешь?
Да, это было бы совсем неплохо. Может, снимет боль в ребрах. Только нельзя, чтобы Большой Джим заметил, как ему этого хочется.
– Ну, если только по одному стаканчику… А как же Бет?
– Она может остаться здесь с Билли Ди. Заберем ее на обратном пути.
Бет надула губы.
– А что мне делать, пока вас не будет? Джейс нагнулся к ней.
– Посмотри сюда, Принцесса. Видишь эту кипу носовых платков? Ты можешь сложить их аккуратно и красиво?
Бет с готовностью закивала. Джейс встал и подошел к Саутгейту.
– Я готов, сэр.
Большой Джим окинул недовольным взглядом его клетчатый костюм и покачал головой.
– Надо что-то сделать с твоей одеждой, и поскорее. Слишком у тебя вид… восточный. Завтра подберешь себе костюм со склада. Ну и все остальное, что понадобится. А пока примерь-ка шляпу.
В черной фетровой шляпе с широкими полями, чуть примятыми и искусно изогнутыми, Джейс сразу почувствовал себя лучше.
Они вышли из магазина на яркое предзакатное солнце.
– Я вам возмещу стоимость одежды, Большой Джим.
– Еще чего не хватало!
Ну, нет! Раньше Джейс и не задумывался о подобных тонкостях. Но теперь ощущал потребность отработать, а точнее, заработать все, что получит от Большого Джима, И будь он проклят, если этого не сделает!
– Я на этом настаиваю, сэр.
– Будешь делать, как я скажу, – и точка! – загремел Большой Джим.
Не то чтобы он по-настоящему рассердился. Просто привык к безоговорочному подчинению во всем. Джейс остановился посредине улицы.
– Вы все еще хотите, чтобы я вел ваши дела, Большой Джим?
– Конечно. А почему бы нет?
– В таком случае я прослежу за тем, чтобы магазин получил возмещение стоимости моей одежды. Если же вы будете возражать, вам придется нанять себе другого бухгалтера.
– Какого дьявола!
Некоторое время они стояли нос к носу посреди улицы, испепеляя друг друга взглядами. Потом Саутгейт громко расхохотался:
– Вот что я тебе скажу, Джейс. Ты, парень, нарываешься.
– Все нормально, Большой Джим. Саутгейт сунул руку в карман сюртука.
– Думаю, тебе тоже захочется покурить за виски. Он вынул две толстые сигары, протянул одну Джейсу. Поколебавшись, Джейс взял сигару. Даже у Хорэса Перкинса могут быть свои маленькие слабости. Он достал из кармана спичку, зажег ее о подошву ботинка и глубоко затянулся.
– Хорошая сигара, Большой Джим.
Они двинулись дальше. Большой Джим шагал молча. Лоб его прорезала глубокая морщина.
– Я понятия не имею, кто ты такой, Джейс. Но только ты не тот человек, которого я ожидал увидеть.
Джейс почувствовал острый укол тревоги.
– Что вы имеете в виду, сэр? – запищал он фальцетом.
Саутгейт сухо рассмеялся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87