Сэйт похлопал себя по карману с чеками, мечтая о двух комнатах, которые он построит, и печке, которую поставит рядом с камином. Все эти мысли переполняли его голову, в то время как он ехал искать Джулиану.
Сэйт нашел нужную ему улицу и повернул лошадь в узкий проулок. Кирпичные дома, расположенные по обе стороны, словно надвинулись на него. «Как люди могут здесь дышать, а тем более жить в такой тесноте?!» Он нашел дом с нужным номером в самой середине улицы. Привязал жеребца к изгороди у края булыжной мостовой, соскочил вниз и направился к кирпичной стене, ведшей к большой кирпичной двери. У Рэйта слегка задрожали руки, сейчас он ее увидит. Раздались быстрые шаги. Сердце ёкнуло, может это Джулиана?
Дверь распахнулась, на него холодно смотрела высокая, худая женщина. Он сдернул с головы меховую шапку и поспешно произнес:
– Здравствуйте, мэм.
Светло-карие глаза осмотрели его одежду из оленьих шкур и остановились на лице.
– Да? В чем дело? – она неприветливо усмехнулась.
Сэйт переминался с ноги на ногу, смущенный отношением женщины.
– Я… она… здесь живет Джулиана Рэслер? – запинаясь наконец спросил он.
Его стали изучать еще пристальней. По худому лицу женщины проскользнула хитрая улыбка, она резко ответила:
– Больше не живет. Эта неблагодарная шлюха соизволила покинуть мой хороший приличный дом.
У него помутнело в голове от услышанного. Машинально сжав пальцы, он вежливо поинтересовался:
– Вы не знаете, где сейчас она может быть?
– Это известно одному черту, – резко ответила женщина и зло засмеялась. – Она отправилась с каким-то щеголем, с которым познакомилась в экипаже.
Он во все глаза смотрел на женщину, не понимая, что она говорит. Какой-то щеголь? Кто бы это мог быть, перебирал он в уме. Только не Мэдисон. Его размышления снова прервал гнусавый голос:
– Мы были рады, что избавились от нее. Она свихнулась на мужчинах и с ней вечно что-либо случалось.
Задетый до глубины души, Сэйт пробормотал извинения и быстро развернулся, чтобы уйти. Если эта уродина произнесет еще хоть одно слово, он ударит ее.
Охотник тяжело ступал по дороге. Он подошел к лошади, не обратив никакого внимания, что ему стучали в окно внизу дома. Боль в душе перерастала в ярость. Ярость, которая брала над ним власть.
«Дурак! Дурак! – мысленно ругал он себя. – Как ты мог подумать, что такая женщина по-настоящему влюбится в неотесанного, грубого мужика. Она только поразвлекалась со мной, пока не появился очередной ухажер». Сэйт в отчаянии опустил голову. «А я, слепой идиот, так полюбил ее».
Его голубые глаза потускнели. «Черт побери, с меня хватит!» На лице заиграли скулы. Он ненавидел ее. Ненавидел так же сильно, как любил.
В своей слепой злобе охотник совершенно не осознавал, куда везет его лошадь. Они оказались в конце города. Сэйт увидел таверну. Виски, вот что ему надо сейчас. Столько виски, чтобы забыться и ничего не чувствовать.
Он толкнул дверь и вошел в прокуренное помещение. В мгновение оглядев людей, направился к бару, не обращая внимания на сердитые взгляды за спиной. Оттолкнув двоих и протиснувшись между ними, он громко потребовал виски. Буфет чик нахмурился, но поставил перед ним бутылку и кружку.
Сэйт наливал и наливал виски, пока оно не закончилось. Его мозг постепенно тупел, и лишь в самой глубине души сохранилась мысль, что красивая Джулиана сделала из него дурака.
Он тряхнул головой, оглянулся и невидящим взглядом посмотрел на смеявшихся вокруг мужчин. В душе росло возмущение: «Почему они счастливы и веселятся?»
Громко и воинственно Сэйт выкрикнул:
– Я могу уложить любого из вас, могу уложить вас всех сразу.
По толпе прошел низкий, угрожающий шум.
Поскольку он не прекращал дразнить их, обзывая трусами и подонками, гул нарастал. Рассерженные мужчины вскочили со своих мест, обмениваясь ругательствами. В глазах охотника они были одной общей массой, надвигавшейся на него.
Сэйт дико осмотрелся и приготовился к драке. Перевес был явно не в его пользу.
На миг ему показалось, что он куда-то летит, холодный ветер ударил в лицо и все…
Мокрый нос собаки возвратил его в реальность. Какое-то время Сэйт лежал, соображая, где он. Острая боль в щеке воскресила в его памяти болезненные воспоминания: безрезультатный поиск Джулианы, затем потасовка, на которую он сам напросился.
Сэйт сел, держась руками за голову. Когда головокружение немного прошло, открыл глаза. Он находился прямо перед дверью таверны, откуда его вышвырнули. Подобрал шапку, лежавшую рядом, натянул ее, ухватился за поводья и кое-как встал. Казалось, на теле не было живого места, так все болело и ныло, когда он садился в седло. Охотник мрачно усмехнулся:
– Хорошо меня отделали, подлецы, – пробурчал он, трогаясь с места.
Верный пес бежал рядом. Примерно через две мили Сэйт подъехал к реке. Слез, нагнулся и обдал холодной водой распухшее лицо. Затем принес лошади охапку свежей сочной травы и. набрал сухих веток. Позже, уже сидя у огня, он снова вспомнил милое женское лицо. И опять навалилась тоска, еще более ужасная, чем вчера вечером.
Мужчина вскочил на ноги, немного прошелся, затем лег и закутался в одеяло, стараясь забыться в лесной тишине. Его потревожило хлопанье по воде весел, Сэйт сразу отбросил одеяло и, действуя интуитивно, спрятался под свисающими до земли ветками большого кедра. Соблюдая осторожность, выглянул сквозь густую листву.
Он вскоре заметил, как высокий молодой индеец быстро пробежал от реки. При свете луны Сэйт успел рассмотреть, что это был красивый, темноволосый юноша. Индеец должен заметить костер, он понимал это наверняка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101