По обе стороны от зала располагались две гостиные, одна из которых служила столовой. Стены были обтянуты плотным холстом, камины украшали резные полки. В глубине дома находилась огромная кухня, уставленная начищенной медной утварью.Изысканная лестница вилась вокруг резной колонны. На втором этаже было восемь спален с окнами в сад.Уильям подошел к Бесс. Она стояла у окна, обращенного на запад.— Вон там — Чилтерн-Хилл. — Взяв Бесс за руку, он повел ее в другую спальню. — А в четырех милях отсюда расположен Хэтфилд, поместье леди Елизаветы.— Неужели? Как же она решилась покинуть эти живописные места? — Вздохнув, Бесс прильнула к Кавендишу. — Этот дом великолепен, я искренне завидую его хозяевам. Почему же здесь никто не живет?— Аббатство Сент-Олбанс сдало его в аренду, но, поскольку деньга не были уплачены, в настоящее время вопрос об аренде является спорным.— Жаль! В таком доме следовало бы жить постоянно, холить его и лелеять.Уильям повернул Бесс к себе и провел пальцем по ее щеке.— А ты хотела бы жить здесь?Она глубоко вздохнула и вопросительно посмотрела на него. Но не успела Бесс ответить ему, Кавендиш закрыл ей рот поцелуем. Он вновь завладел ее рукой и засмеялся, заметив, каким жадным взглядом Бесс обводит комнату.— Пойдем со мной. Молча сиди и слушай, а я постараюсь сделать так, чтобы Нортоу стал нашим загородным домом.В аббатстве Бесс познакомилась с аббатом, а сэр Уильям поправил священника, который обратился к его спутнице «леди Кавендиш». Бесс вспыхнула. За обедом она сидела молча и потягивала мальвазию, пока Уильям и его секретарь Роберт Бестни заключали сделку.— Как вам известно, король поручил мне осмотреть собственность монастырей и конфисковать ее. Прибыв сюда на прошлой неделе, я был намерен поступить именно так. Я осмотрел земли аббатства и составил опись принадлежащего ему имущества — словом, теперь осталось только передать это имущество короне.Заметив отчаянный и умоляющий взгляд аббата, Уильям посочувствовал ему:— Дружище, в наши времена по поводу религии возникает немало споров. Поскольку наш монарх — протестант и его придворные — тоже, католикам придется пострадать.— Нельзя ли нам по крайней мере оставлять себе плату, которую мы получаем за свою собственность, сданную в аренду?— Боюсь, эти деньги также принадлежат короне. Сумма весьма внушительна. — Кавендиш подал знак Роберту, и тот показал аббату последний лист отчета с итоговой суммой.Отчаяние на лице аббата сменилось безнадежностью.— Всюду царит несправедливость, — мрачно продолжал Кавендиш. — Но поскольку мне предоставлены широкие полномочия, я готов дать вам целый год отсрочки, чтобы вы возместили хотя бы некоторые потери. — Уильям, сделав паузу, подождал, когда в душе аббата вспыхнет надежда, затем добавил:— Однако мне прекрасно известно, что подобные долги возвращают кредиторам крайне редко…Аббат снова приуныл.Уильям сделал вид, будто борется с собой:— Вот что я вам скажу: составьте договор аренды, по которому все земли и прочая собственность Сент-Олбанса будут сданы короне сроком на один год. Я позабочусь о том, чтобы арендную плату выплачивали лично вам. А когда срок аренды истечет, Сент-Олбанс станет собственностью государства.— Значит, за аренду будут платить лично мне? — переспросил аббат, не веря в свою удачу.— Вы получите гарантии от меня. — Уильям взглянул на секретаря:— Какой долг значится за поместьем Нортоу, Бестни?— Шестьдесят фунтов, сэр Уильям.— Если вы передадите мне купчую на поместье Нортоу с таким расчетом, чтобы я мог вступить во владение немедленно, то сегодня же получите эти шестьдесят фунтов.На лбу аббата выступили капли пота.— Сэр Уильям, как мне благодарить вас?— Это ни к чему, старина. Просто помните о том, что нашему монарху претит несправедливость.Когда они возвращались в Лондон, поднялся холодный ветер, и Бесс плотнее запахнулась в свой лисий плащ.— Уильям, объясни, что произошло. Разве ты не нарушил закон?— Ты совсем замерзла, милая. Садись ко мне в седло, я согрею тебя.Бесс отдала поводья своего коня Роберту Бестни, а Кавендиш пересадил ее к себе в седло. Он по-хозяйски обнял Бесс, а она прижалась к его горячей груди. Широкие плечи Уильяма заслоняли ее от ветра. Приблизив губы к уху Бесс, Кавендиш объяснил:— Средства, которыми я воспользовался, вряд ли навлекут неприятности на меня или на Генриха Тюдора.— Значит, купчая на Нортоу будет составлена не на твое имя? — прошептала Бесс, не веря, что Кавендиш решился на такой дерзкий шаг.— Поместье я получу в уплату за передачу собственности аббатства Сент-Олбанс короне. Аббат полностью согласен с моим решением.— Уильям, неужели Нортоу и вправду будет принадлежать тебе?Он просунул ладонь под ее плащ и коснулся груди.— Владельцем поместья буду считаться я, но на самом деле оно принадлежит тебе.Бесс охватил трепет восторга, ее сосок затвердел под плотной тканью амазонки.Кавендиш прихватил зубами ее ухо.— Когда мы поженимся, Нортоу станет нашим загородным домом.Он впервые произнес эти слова! Наконец-то Уильям пообещал жениться на ней! Бесс хотелось обнять и расцеловать его, но они были не одни. Поэтому она потерлась ягодицами о чресла Уильяма и почувствовала, как его достоинство набухает под черной кожей бриджей.— Ты нарочно мучаешь меня!Бесс лукаво засмеялась.В Суффолк-Хаус они прибыли уже затемно. Кавендиш соскочил с коня и помог спешиться Бесс. По мере приближения к дому его желание неудержимо нарастало.— Мне надо вымыться и переодеться, а потом я приеду к тебе. — Он не спрашивал разрешения — просто предупреждал о своих намерениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126