– Может, мне стоит почаще уезжать?
Шейн прижал ее к себе. Он был такой холодный! Но Кэтлин не переживала, она знала, что сможет его обогреть.
Шейн тем временем расстегнул верхнюю пуговицу халата и поцеловал ее в шею.
– Я тоже по тебе очень скучал, – сказал он.
Кэтлин задрожала, когда его язык стал ласкать ее кожу.
– Кейти...
Она чувствовала, как возрастает его возбуждение по мере того, как он целовал ее и шептал ее имя.
– Шейн, – прошептала она в ответ, – не стоит...
– Разве тебе не нравится?
– Ну что ты, хороший мой, конечно, нравится, но...
– А так?
Ее пульс участился.
– Шейн... А если кто-нибудь проснется и спустится вниз?
Но Шейн не слушал ее, он уже обхватил ее грудь сквозь ткань ночного халата.
– Последние часы только мысль о тебе удерживала меня в седле.
Шейн нащупал ее сосок и сжал легонько. Ее охватило неудержимое желание, разливавшееся по телу из низа живота.
– Я хочу тебя, – прошептала она.
– Как я хотел услышать это, хорошая моя!
– Не здесь.
Он засмеялся.
– Дай мне только разогреться как следует, и я уверен, что смогу тебя переубедить. – Он столкнул ее легонько с колен и встал на ноги. – Но сначала я покажу, что купил тебе в подарок на Рождество.
– Мне? – Она никогда не просила ничего в подарок. Больше всего ей хотелось, чтобы он продолжал ласкать ее. – Вовсе не обязательно было делать это. Я ведь говорила тебе только о детях.
– Я вспомнил об этом на третий день пути. Я понял, что ты так и не попросила ничего для себя. – Он поцеловал ее в кончик носа. – Но муж обязан заботиться о своей жене, даже если она его об этом не просит.
– Обязан?
А как же любовь? Ей так хотелось услышать от него эти волшебные слова. Но она не станет ничего говорить ему этой волшебной ночью.
Шейн поднял с пола у двери большой полотняный мешок.
– У меня тут ботинки для детей, а для Джастиса еще и седло. Но седло я оставил на конюшне. И я купил целый пакет всяких сладостей для детей, как ты и говорила. Но тебе я дам подарок, не дожидаясь утра.
– Ах, Шейн, не стоило тратить на меня деньги. Но он уже положил на стол странный сверток.
– Открой.
Дрожащими руками Кэтлин развернула сверток и увидела красное шерстяное одеяло. То, что скрывалось под тканью, было примерно двух с половиной футов длиной и довольно тяжелым.
– Что же это? – выдохнула она в предвкушении.
– А сама не догадываешься?
Кэтлин откинула последний кусок ткани и уставилась в изумлении на предмет. Это была старая, но хорошо сохранившаяся небольшая лира с блестящими струнами. Не веря своим глазам, Кэтлин протянула руку и дотронулась до струн, извлекая прекрасные звуки. Подобно воде, падающей на шероховатые камни, чистые ноты заполнили комнату волшебством.
– Шейн! – Кэтлин расплакалась.
– Кейти, Кейти, ты что? Перестань. Я не хотел расстроить тебя. – Он прижал ее к груди. – Я думал, тебе понравится.
– Мне нравится. Мне очень нравится, – сказала она, всхлипывая. – Я просто не ожидала.
– Ну знаешь, ты меня напугала.
– Боже мой, Шейн, как ты умудрился найти лиру в этом диком краю?
Он крепко держал ее в своих жарких объятиях. Кэтлин прижалась к нему, положив голову ему на грудь и закрыв глаза. Должно быть, он любит меня, раз сделал такой подарок. Но Кэтлин знала, что какая-то часть Шейна еще не принадлежит ей, и поэтому она не слышит от него заветных слов.
– Я ведь говорил тебе, что еду в Сент-Луис. Это культурный город. За деньги любой человек может найти там все, что пожелает, даже греческую лиру.
– Но она же наверняка дорогая... – Она осеклась, понимая, что зря подняла эту тему сейчас.
– Там был один человек, Заки Кинг. Он предложил мне приличные деньги за Чероки. Он пытается купить его у меня уже несколько лет. Пытался.
– Ты продал своего коня? Чтобы купить мне лиру? – Кейти отстранилась от него. – Нет, только не говори мне, что ты продал Чероки! Ты же любишь его.
Его поцелуи заглушили ее протесты. Она сдалась. И они предались любви, пока весь дом спал, объятый Морфеем, а снаружи завывал злой ветер, пытаясь укутать их дом непроходимой пеленой снега.
Глава 20
К илронан , штат Миссури Март 1848 года
Кэтлин в третий раз столбиком сложила цифры и громко вздохнула, придя к тому же результату.
– Ты прав, – сказала она Шейну. – Нам позарез нужно продать по максимальной цене наш скот в Форт-Индепенденс, иначе мы едва ли сможем заплатить налоги. Я уж молчу о том, чтобы купить припасы на следующий год.
Шейн убрал с ее плеча руку и нагнулся к столу, чтобы просмотреть цифры еще раз.
– Мне надо было сразу позволить тебе вести бухгалтерию, Кейти, у тебя к этому просто талант.
– Да уж, стоило бы, – согласилась она, поднимаясь из-за стола.
Кэтлин чувствовала свою вину за то, что верила в первые месяцы пребывания в Килронане, будто он успешный хозяин, которому не нужна ничья помощь. Шейн только недавно сказал ей, что ее билет из графства Клэр до Америки равнялся двум годовым бюджетам его хозяйства.
С тех пор как Шейн вернулся из Сент-Луиса, Кэтлин была вполне довольна их расцветшим браком. Они стали более чем просто сожителями – они стали друзьями.
Она слишком хорошо знала все его слабости, чтобы обижаться на них. Шейн Макенна был вспыльчив, горделив, упрям и редко показывал свои чувства где-либо, кроме постели. И хотя он не поднял ни разу руку ни на нее, ни на детей, Кэтлин знала, что он скор на расправу с другими людьми.
Сложнее всего ей было примириться с недоверием мужа. С этим да еще с тем, что он так и не смог произнести слова любви. Она понимала, что ей не удастся убедить Шейна, что не она мать Дерри. Он мог простить ей несуществующую измену, но не мог поверить в правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91