Это была болезненно худая женщина с острым носом, выступающим вперед подбородком, бледной как пергамент, чистой кожей и почти такими же темными, как и ее выкрашенные в черный цвет волосы, глазами.— Я просто поверить не могу, что ты опять здесь, — пробормотала она, продолжая поедать глазами Рэчел.— Это свободная страна, — парировала та.— Да как же ты посмела сюда заявиться?У Рэчел разом иссяк ее боевой дух.— Ты не поможешь мне донести это? — сказала она, обращаясь к Эдварду, и, сунув мальчику в руку небольшой батон, торопливо двинулась дальше.При виде Эдварда лицо женщины немного смягчилось.Шагнув вперед, она наклонилась к нему:— Я в последний раз видела тебя, когда ты был еще совсем маленьким, а теперь ты стал вон каким красивым молодым человеком. Ты наверняка очень скучаешь по папе?С Эдвардом и раньше частенько заговаривали незнакомые люди. Мальчик этого не любил и теперь, когда к нему обратилась Кэрол Деннис, втянул голову в плечи.Рэчел хотела как можно скорее пройти мимо нее, но Кэрол, выкатив вперед тележку, ловко преградила ей дорогу.— Бог учит нас, что, ненавидя грех, мы должны любить грешников, но в твоем случае это очень трудно сделать.— Я уверена, Кэрол, что такая набожная женщина, как ты, в состоянии справиться и с этим.— Если бы ты только знала, сколько раз я молилась за тебя.— Прибереги свои молитвы для того, кому они нужны.— Тебя здесь никто не ждет, Рэчел. Многие из нас отдали храму всю свою жизнь. Мы верили, и мы страдали. Тебе никогда этого не понять. У нас долгая память, и если ты думаешь, что мы позволим тебе как ни в чем не бывало разгуливать по городу, то сильно ошибаешься.Рэчел знала, что отвечать на это не следует, но не смогла удержаться:— Я тоже во что-то верила, и никому из вас этого не понять.— Если бы ты испытывала хоть малейшие угрызения совести, мы простили бы тебя, но у тебя по-прежнему нет ни стыда, ни совести, не так ли, Рэчел?— Мне нечего стыдиться.— Он покаялся в своих грехах, а ты этого не сделала и никогда не сделаешь. Твой муж был Божьим человеком, а ты разрушила его жизнь.— Дуэйн сам ее разрушил.Рэчел оттолкнула тележку в сторону и потащила Эдварда за собой. Однако в этот момент откуда-то из-за полок с товаром перед ней появился сутулый подросток, держащий в руках несколько пакетов с картофельными чипсами. Это был худощавый юнец с грязноватыми светлыми, коротко остриженными волосами и тремя серьгами в ухе. На нем были мешковатые джинсы и надетая поверх черной футболки мятая голубая рубаха. Увидев Рэчел, он остановился на месте как вкопанный. В первые секунды на лице его не было никакого выражения, но затем оно на глазах превратилось в злобную гримасу.— А она что здесь делает? — враждебным тоном спросил он.— Рэчел вернулась в Солвейшн, — холодно сказала Кэрол.Рэчел вспомнила, что Кэрол была разведена и имела сына, но она никогда не узнала бы в этом агрессивном юнце тихого, скромно одетого мальчика, которого смутно помнила.Развернувшись, она нырнула в проход между стеллажами и почувствовала, что ее бьет дрожь. Прежде чем она успела отойти на достаточное расстояние, до нее донеслись слова перепалки, вспыхнувшей между Кэрол и ее сыном.— Я не собираюсь платить за всю эту несъедобную гадость!— Я сам за нее заплачу!— Нет, не заплатишь. И сегодня вечером ты никуда не пойдешь с твоими отвратительными дружками.— Ты не можешь мне этого запретить! Мы всего-навсего собираемся сходить в кино.— Не лги мне, Бобби! В прошлый раз, когда ты пришел домой, от тебя пахло спиртным. Я знаю, чем ты занимаешься со своими приятелями!— Ни черта ты не знаешь.Эдвард озадаченно посмотрел на мать.— Она его мама? — спросил мальчик.Рэчел молча кивнула и торопливо повела сына прочь из магазина.— Разве они не любят друг друга? — не унимался Эдвард.— Я уверена, что любят. Просто у них возникли какие-то проблемы, малыш.К концу своего рейда по магазину Рэчел удостоверилась, что привлекает внимание людей: одни провожали ее недоуменными взглядами, другие, увидев ее, начинали перешептываться со злорадным выражением на лицах. Она была готова к тому, что к ней отнесутся враждебно, но степень этой враждебности все же удивила и расстроила ее.Хотя прошло три года, жители городка Солвейшн, штат Северная Каролина, ничего не забыли и не простили.Идя с Эдвардом вдоль дороги со своими скромными покупками, она пыталась понять, почему даже Бобби Деннис был зол на нее. Он явно не в ладах с матерью, и потому вряд ли его враждебное отношение к Рэчел было вызвано тем, что он просто разделял мнение Кэрол о вдове Сноупс. Более того, ей даже почему-то показалось, что в злости Бобби по отношению к ней было гораздо больше чего-то личного, нежели у Кэрол Деннис.От мыслей о Бобби ее отвлекло появление на шоссе старого автомобиля с флоридскими номерами: она решалась голосовать только перед такими машинами. За рулем «краунвиктории» сидела вдова из Клируотера. Она с удовольствием согласилась подвезти Рэчел и Эдварда к придорожному кинотеатру. Когда Рэчел выходила из машины, сшитый ремешок на сандалии снова треснул, да так, что отремонтировать его было явно безнадежным делом. В результате этой очередной неприятности у Рэчел осталась только одна пара обуви.Незадолго до девяти вечера Эдвард уснул. Накинув на плечи старое пляжное полотенце, Рэчел уселась на багажник неподвижной «импалы» и развернула на коленях измятую фотографию из старого журнала, которая и послужила ей поводом вернуться в Солвейшн. Осветив снимок небольшим карманным фонариком, она стала всматриваться в лицо старшего брата Гейба, Кэла Боннера.Хотя между братьями было несомненное сходство, резкие черты лица Кэла смягчало выражение огромного счастья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21