Судя по тому, что мы знаем, он был последним человеком, который видел леди Фэрхейвен в живых. Конечно, – с едким сарказмом заметил Гидеон, – нам очень не хватало одного из самых важных свидетелей. Вас. Или же нам недоставало убийцы? – продолжил он деланно-дружелюбным голосом.
Джим изумился:
– Я? Убил леди Фэрхейвен? Ох, нет, сэр, никогда!
– Вы были новым служащим в ее доме. Это уже как-то выделяет вас, господин Рук. И вы очень впечатляете своим умением отыскивать краткосрочную работу по обслуживанию в… э-э, разного рода домах. А может, и сюда вас Марк Хейлзуорт устроил?
Плечи Джима безвольно опустились.
– Так вы знаете, – выдохнул он.
– Мне известно, что лорду Фэрхейвену понадобился свой человек в доме кузины и вы согласились на эту работу. Я знаю, что вы открыли дверь и впустили убийцу леди Фэрхейвен. Насчет личности убийцы полной уверенности у меня еще нет.
Миссис Спенсер, следя за происходящим, была просто заворожена оборотливостью Нейлора. Говорил он ровно, низким голосом, и так негромко, что, когда он умолкал, ей непроизвольно хотелось затаить дыхание, чтобы не пропустить момент, когда этот голос зазвучит вновь. Нейлор как бы отходил на задний план. Ей казалось, что он, как закинутая удочка, на свету пропадает из виду. Поэтому все расстояние между допрашивающим и допрашиваемым заполнял страх последнего. В голосе следователя не было ни высокомерия, ни злости. И пожалуй, вообще ничего, кроме любопытства. “До чего же умело”, – восхитилась она. А будь следователь понапористее, его жертва стала бы всячески отпираться. А этот и не пробует давить. Наоборот, сторонится, уступает дорогу и, значит, выманивает этого Джима на простор. “Любопытно, а со мной как бы он управился? ” – пришла ей в голову чудная мысль, и тут она поняла, что он ей интересен.
Джим поперхнулся:
– Так, значит, лорда Эшфорда арестовали за убийство? В самом деле?
– Да.
– Но его, верно, не засудят, сэр. Пэр державы, и все такое.
Нейлор решил, что пока не время говорить Джиму, что Эшфорд на воле.
– У нас есть свидетель – дворецкий. И этот свидетель слышал, как Эшфорд ссорился с леди Фэрхейвен. Имеется мотив: шестьсот фунтов стерлингов. Возможно, есть и более основательная причина для совершения преступления. Мы узнаем об этом, когда будет оглашено завещание покойной. Пэр или нет, но тот, кто это сделал, должен болтаться в петле. Джима охватило отчаяние. Ему вовсе не хотелось, чтобы Эшфорда осудили за преступление, которое тот не совершал. Но и своей безопасностью страшно было рисковать. Окажись он на виду, кто защитит его от лорда Фэрхейвена? У того рука не дрогнет, и он прикончит Джима еще до суда.
– Конечно, располагай мы свидетелем, который видел, как уходил Эшфорд, а потом видел еще и леди Фэрхейвен в живых, мы не стали бы подвергать этого свидетеля опасности, – сказал Гидеон мягко.
“Может, это выход? ” – подумал Джим. Нейлор дал бы ему убежище. Да и теперь, быть может, еще отвяжется. Ведь ему что надо? Джим должен показать, что леди Фэрхейвен, отворив дверь библиотеки, велела ему проводить лорда Эшфорда. И надо будет еще сказать, что лорд Эшфорд объявил ему о помолвке. Так будут сняты подозрения с лорда Эшфорда без каких-то осложнений для него или для лорда Фэрхейвена. Он глубоко вздохнул, а потом, после долгого выдоха, поведал Гидеону часть правды.
– Так вы уверены, что леди Фэрхейвен была жива, когда Эшфорд ушел?
– О да, сэр, – сказал Джим, чувствуя на душе облегчение.
– И Эшфорд рассказал вам, что они с леди Фэрхейвен обручились?
– Он был очень счастлив и очень щедр, сэр. Он подарил мне гинею.
– Так у вас, значит, были какие-то деньги, когда вы сбежали?
– Э… да.
– Но мне до сих пор непонятно, Джим, – вкрадчиво поинтересовался Гидеон, – почему вы убежали.
“Ох, поди ж ты! – подумала миссис Спенсер. – Вот он его и подловил!”
– Видите ли, сэр, меня все больше и больше не устраивало мое положение в этом доме. Леди Фэрхейвен была ко мне очень добра. И я уже пожалел, что согласился шпионить за нею. Ну, и раз у них все уже сладилось… зачем мне было там оставаться? Вот я и ушел.
– Но вы не вернулись в “Хейлзуорт лимитед”? И докладывать лорду Фэрхейвену не стали?
– Ну да, сэр, это так. Я побоялся, что он рассердится на меня за то, что я бросил свой пост. Да и клерком оставаться – невелико счастье. Мне это не нравилось.
– Так вы решили, что куда лучше здесь, так? И согласились работать в публичном доме?
– Лучшая работа, какую я только смог найти, сэр. Миссис Спенсер была очень великодушна ко мне, – упрямо сказал он.
Миссис Спенсер поднялась и подошла к собеседникам.
– Да, Джим оказался очень полезен. Благодаря ему мое заведение стало другим, более свежим. Клиентам это нравится, и, разумеется, благодаря молве класс моих гостей повышается. Теперь вы, господин Нейлор, наверное, пожелаете записать показания Джима на бумаге. Мне хотелось бы, чтобы он поскорее вернулся на свое рабочее место. Бумагу и перо я сейчас принесу.
– Сидите, Джим, – твердо приказал Гидеон.
– Хорошо, сэр.
– Я полагаю, вы желаете написать заявление?
– Так точно, сэр. Я бы не хотел, чтобы пострадал невиновный.
– А как насчет виновника, Джим? С ним что? Вам хочется, чтобы его осудили?
– Конечно, сэр. Если бы я знал, кто это. “А я почему-то уверен, что ты знаешь”, – подумал Гидеон. Парень страшно напуган. Рассказывая свою историю, он был честен, но застрял на полпути. А если его подстегнуть – Гидеон пытался это сделать, – правды не дождешься. Его родители, узнай они, где теперь их сын, не вынесли бы и умерли от таких новостей. Но, судя по всему, родители были Джиму очень дороги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76