Во дворе «Уголка Густава» стояли выполненные в натуральную величину деревянные олени с ивовыми венками на шеях, украшенными красно-зелеными клетчатыми лентами.В доме пахло шелковицей. Повсюду мигали разноцветные лампочки. На все лады звучали рождественские гимны пели швейцарские колокольчики, играли карильоны, били куранты. Потолки, стены и полы были расписаны сценками из диснеевских мультфильмов. Здесь продавалось все: шары и колокольчики, игрушечные солдатики и мишура, елочные фонарики и украшения для деревьев. В миниатюрных креслицах сидели куклы с фарфоровыми личиками. Санта-Клаусы всех расцветок и размеров выстроились в ряд – розовощекие, с плутоватыми глазками. Продавец в костюме подручного Санта-Клауса с улыбкой подошел к ним.– Счастливого Рождества.– Счастливого Рождества, – в один голос ответили они.– Если вам понадобится помощь, я к вашим услугам.– Спасибо, обратимся обязательно.Они обошли все комнаты этого старинного сказочного дома.Кристофер отыскал бороду Санта-Клауса и нацепил ее.– Хо-хо-хо, – загудел он басом. – Ты была послушной девочкой?– Не совсем, – дерзко подыграла она. И уже потом поняла, что бессовестно кокетничает с ним.Он снял бороду и повесил ее обратно на стену. Она знала, что последует за этим: он коснется ее плеча и заговорит о том, что произошло между ними тогда, на кухне. Опередив его, она проскочила в другую комнату. Он поспешил за ней, настигнув ее в дверях, – она уже стояла в белом домашнем чепце и, прижав к щеке плюшевого медвежонка, напевала веселую песенку, в которой бедный мишка, шепелявя, просит подарить ему к Рождеству два передних зуба.В руках Криса оказался именной рождественский чулок длиной фута в два, и он, удивленно подняв брови, разглядывал его. На чулке было выведено имя: «Крис».Она отыскала пару безобразных красных наушников в форме рождественских фонариков и надела их.– Ты поверишь, что они и впрямь зажигаются?Они рассмеялись, и она вернула наушники на место.Обернувшись в очередной раз, она увидела, что он вытащил из деревянных саней белую омелу и хитро улыбается.– О нет, – с упреком сказала она. – Только не это. Только не здесь.– Что такое? – невинно спросил он. – Вам нужен кухонный стул?– Кристофер! – гневным шепотом обрушилась она на него.Он положил омелу обратно в деревянные сани и подошел к ней, встав так, что все пути к бегству были отрезаны.– Что, запретная тема? – спросил он.– Не совсем. А в общем, да. То есть я хочу сказать, что не знаю. Я и сама себе удивляюсь.– Жалеете?Она медленно покачала головой. Он стоял так близко, что достаточно было малейшего движения, и их губы опять слились бы в поцелуе – прямо здесь, в рождественском уголке Густава.Наконец они все-таки выбрали елочные украшения – разноцветные миниатюрные фонарики, блестящие гирлянды, позолоченные рождественские колокольчики, стеклянные шары, в которых, при подсветке, шел снегопад. Купили подставку для елки и толстую красную свечу, коробку затейливых леденцов – таких он в жизни никогда не видел и пришел от них в восторг.Они понесли свои трофеи к машине, и по пути он спросил:– Вы голодны?На часах было половина второго.– Как волк.Он окинул взглядом центральную улицу Линдстрема и сказал:– Давайте пройдемся… посмотрим, что тут есть.Они подошли к кафе «Рэйнбоу», где кофе подавали в массивных белых кружках, на столах лежали матерчатые салфетки, а сидевшие за стойкой бара местные жители обменивались анекдотами, потягивая свои напитки.Она заказала себе денверский сандвич, он же предпочел горячую говядину с картофелем и, конечно же, подливкой.Перекусив, они отправились искать елочный базар и вскоре нашли его возле здания банка. Здесь они купили две зеленые норвежские ели, закрепили их на крыше «эксплорера» и отправились в обратный путь.Ехали молча, пока автомобиль не прогрелся и в салоне не стало тепло и уютно. Он включил радио, и полилась тихая музыка. Она сидела, откинувшись на спинку сиденья, упираясь коленом в приборную доску, скрестив на животе пальцы. Ногти у нее коротко подстрижены, а кожа на руках была пятнистой и шершавой. Но с этими натруженными руками она казалась ему еще более земной и родной.– Во сколько Джои возвращается?Она посмотрела на часы и сказала:– Уже должен прийти.Он спросил:– Вам обязательно надо ехать домой?Не поднимая головы, она повернулась к нему лицом. Они молчали. Он отметил про себя, что после ленча она подкрасила губы. От нее не ускользнуло, что волосы его, как и у нее, всегда хорошо лежали. Это после уличного снега и тепла машины. Да, ей определенно нравились его волосы.А нужно ли ей ехать домой?– Нет, – ответила она.И подумала, что если бы он уже никогда не отводил от нее взгляда…Он привез ее к своему дому, нажал кнопку автоматической двери в подземный гараж. Дверь закрылась за ними, он въехал на свое место на стоянке и сказал:– Если вы сможете донести все покупки, я займусь елкой.Когда он отвязал елку и снял ее с крыши, она сказала:– Будет лучше, если ты установишь ее на подставку прямо здесь, чтобы не мусорить в квартире.– О, – сказал он. – Что значит новичок. Вы правы.Ему понадобились кое-какие инструменты, он достал их из багажника. Через десять минут все было готово, и он понес елку к лифту. У двери в квартиру он передал Ли ключи:– Оба замка.Когда она открывала дверь, она думала о том, какие разные у них привычки. Она, которая держала гараж незапертым днем и ночью да и входную дверь зачастую не закрывала, и он – полицейский, – знавший не понаслышке, какую опасность таят в себе открытые замки.Войдя в квартиру, он поставил елку и сказал:– Заходите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128