— Говоря это, она переживала ужасное волнение. Эти слова, такие непривычные ее языку, создавали откровенность, какой раньше она никогда не чувствовала. Она действительно любила сейчас каждую из этих двадцати пяти девушек… Неожиданно ей захотелось, чтобы их руки втащили ее назад под свою защиту…
Но это было уже невозможно. Ее вывели в ноябрьский день. На улице падал чудесный снег и мерцал в ее волосах, как звездная пыль. Небо было бледным, и только грязные пятна серых облаков низко висели на нем, посыпая снегом свадебный день Кэтрин. Она машинально наблюдала, как двигались по небу облака, постепенно очищая небо. На фоне белого снега четко выделялись голые деревья и казались чернее черного. У снега был чистый, нетронутый запах новизны, какой всегда бывает у первого снега. Он дразнил ее, падая, как лепестки цветов перед невестой, все покрывая белым. Она вздохнула, закрыла глаза, заставляя свое сердце правильно биться. Но оно стучало все более беспорядочно, когда она представила себе дом Форрестеров, гостей, которые скоро будут приезжать, Бобби и Стью, и где-то в ожидании… Клея.
«О Клей, — думала она, — что мы наделали? Как все это может случиться? Я еду к тебе с этим бриллиантом на пальце и с бархатным платьем на заднем сиденье! Эти взгляды девушек, разрывающие мою душу… И твой отец, и мать, и бабушка, и дедушка — все они ждут, чтобы принять меня в твою семью!»
— Останови машину.
— Что? — удивившись, спросил Стив. — Останови машину. Я не могу через все это пройти. Кэтрин закрыла лицо руками. Стив обнял и прижал ее к себе.
— Что такое, малышка?
— О Стив, что мне делать?!
— Ш-ш-ш-ш. Перестань плакать. Это просто последние волнения. Не думаю, что у тебя возникли в последний момент сомнения… — Он поднял ее подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — Кэти, если бы у меня было право выбирать зятя, то, наверное, я выбрал бы Клея Форрестера. Я сужу из того, что видел. И если бы мне пришлось выбирать семью, чтобы доверить тебя, то, вероятно, это была бы его семья. Тебя будут любить и заботиться до конца жизни.
— В том-то и дело. Это не продлится до конца моей жизни.
— Но…
— Клей и я женимся временно. Мы договорились, что разведемся, как только ребенок получит имя, а Клей сдаст экзамены и начнет работать в фирме отца.
Стив откинулся на сиденье, переваривая новость. Он хмуро насупил брови.
— Не смотри на меня так! И не спрашивай, как началась вся эта неразбериха, потому что прямо сейчас я не смогу этого объяснить даже сама себе. Я только знаю, что чувствую себя самой большой мошенницей в мире, и не думаю, что смогу пройти через это. Я думала, что смогу, но не могу.
Стив уставился на «дворники», которые недовольно шлепали по ветровому стеклу.
— Ты хочешь сказать, что никто из них не знает?
— О Стив, не следовало тебе рассказывать, но мне нужно было сбросить камень с души.
— Хорошо, а теперь, когда ты это сделала, послушай, что я тебе скажу. ТЫ ДОЛЖНА чувствовать себя мошенницей. Ты играешь в очень грязную игру с прекрасными людьми, по крайней мере я так думаю. А так как ты уже начала эту игру, у тебя не остается никакого выбора, кроме как довести ее до конца. Если ты сейчас остановишься, то введешь их в растерянность больше, чем наш знаменитый папаша. Они отнеслись к тебе более чем благосклонно, Кэтрин. Они предоставили тебе свою поддержку и вели себя порядочно, были щедры в отношении денег. Честно говоря, я не знаю, как бы я воспринял ситуацию, окажись на их месте, если бы столкнулся со столь странными обстоятельствами… Не многие люди могут согласиться на такое. Я думаю, что ты перед ними в долгу и не просто пройдешь свадебный ритуал, но и чертовски постараешься, чтобы все было хорошо потом. Если бы мне представилась такая возможность, как тебе, я бы приложил максимум усилий, чтобы не позволить Клею выскользнуть из рук так легко.
— Но, Стив, ты не понимаешь! Мы не любим друг друга!
— Но ты носишь его ребенка, и это говорит о том, что тебе лучше его полюбить! Господи, постарайся!
Она никогда раньше не видела Стива таким расстроенным. Она тоже повысила голос.
— Я не хочу СТАРАТЬСЯ любить мужа. Я просто ХОЧУ его любить!
— Послушай, сейчас ты разговариваешь со старым Стивом. — Он похлопал себя по груди. — Я знаю, насколько упрямой ты можешь быть, а если ты что-нибудь вбила себе в голову, тогда не поможет ни огонь, ни вода. Ты что же, даже не будешь стараться, чтобы замужество проходило хорошо?
— Ты это сказал так, как будто это были все мои мысли. Нет. Мы договорились, что начнем развод в июле.
— Подожди и увидишь, насколько далеко зайдет ваш договор, когда он получит из роддома своего собственного ребенка.
Сердце Кэтрин подкатилось к горлу.
— Он обещал, что ребенок будет моим. Он не будет оспаривать…
— Да, разумеется. — Руки Стива повисли на руле. Он смотрел, не видя ничего перед собой. — Ребенок перейдет к тебе, ты пойдешь своей дорогой, он — своей. Какое тогда, черт возьми, соглашение нужно было принимать? — Он посмотрел на суставы своих пальцев.
— Ты сердишься на меня?
— Да, сержусь.
— И есть за что…
Стив почувствовал, что его ограбили, забрали все приподнятое настроение, в котором он находился из-за нее. Он злился оттого, что она отняла у него это настроение. Раздосадованный, он ударил руками об руль.
— Мне он нравится, черт побери! — проревел он. — Я чувствовал себя таким счастливым, потому что тебе попался такой парень, как он. — Потом он долго смотрел в боковое окно.
— Стив… — Она дотронулась до его плеча. — О Стив, извини, я же стольким людям сделала больно, и вряд ли кто-то из них догадывается, что его обидели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127