— Я не могу жить в нем с тобой. Это будет похоже на мошенничество с моим подоходным налогом.
— Хорошо, продолжай. Что еще у тебя в голове?
— Подожди минутку. — Она протянула руку, чтобы задержать его, потому что он нетерпеливо повернулся, направляясь в фойе. — Я — не единственный человек у которого есть право голоса.
Он молчал, но она могла поклясться, что он стиснул зубы.
— Клей, чем мы все это заполним?
— Мебелью… Мы просто достанем то, что нам нужно.
— Просто… ДОСТАНЕМ?
— Ну, мы пойдем и купим, черт побери! Нам будет нужна мебель, и это — обычный способ, как ее достать. — Было странно, что он говорил на таком ломаном языке. Она могла сказать, что Клей был разочарован, но нисколько не сердился.
— Ты ведь хочешь жить в этом доме, да?
— Мне всегда нравилось это место, но это не имеет значения. Есть и другие.
— Да, ты это уже говорил… — Она сделала паузу, — посмотрела в его недовольные глаза и тихо сказала: — Покажи мне весь дом.
Она последовала за ним наверх по ступенькам. Он включил свет, и взору открылась просторная ванная комната. В ней находился длинный несессер, покрытый черным мрамором с золотистыми прожилками, две забавные раковины и зеркало, размером с простыню. Все принадлежности были цвета миндаля. На стенах были обои с четким геометрическим рисунком бежевого и коричневого цвета и серебристыми штрихами, благодаря которым создавалось ощущение роскоши, к нему Кэтрин не была подготовлена. Она быстро окинула взглядом унитаз и душ — отдельный от ванны — со стеклянной оранжевого цвета поверхностью.
— Обои можно сменить, — сказал он.
— Не нужно. Я понимаю, почему тебе все здесь нравится — везде явно преобладание коричневого цвета.
Он включил свет, и она последовала за ним в маленькую спальню на противоположной стороне холла. Здесь снова находилась комната, оклеенная коричневыми и золотистыми обоями с геометрическим рисунком, очевидно оформленная под кабинет.
Они молча прошли в другую спальню. Это была большая комната, и ее можно было запросто разделить на две комнаты, Она тоже была оклеена коричневыми обоями, но на сей раз к коричневому цвету были добавлены холодные, спокойные оттенки голубого. Клей пошел вперед и открыл дверь, представляя взору стенной шкаф со встроенными ящичками, полками для обуви и багажными чемоданами наверху.
— Клей, тем не менее, сколько все это будет стоить?
— А какая разница?
— Я… мы… просто есть разница, вот и все.
— Я могу это позволить.
— Не в этом дело, и ты это знаешь.
— Тогда в чем дело, Кэтрин?
Она отвернулась и посмотрела на кровать. Перехватив ее взгляд, Клей опустил голову. Кэтрин быстро вышла из комнаты и спустилась вниз, чтобы посмотреть кухню.
Это была компактная, хорошо подготовленная кухня с посудомоечной машиной, кондиционером, с морозилкой, блестящими богатыми электроприборами миндального цвета. Кэтрин невольно подумала о кухне в своем доме, о том, как отец выливал кофейную гущу в раковину, даже не пытаясь ее смыть; о груде грязных тарелок, которая ждала ее каждый день…
Кэтрин подумала, как хорошо работать в этой чистой кухне с блестящими приборами и покрытыми огнеупорной пластмассой под дерево столами. Кэтрин повернулась и увидела свободный полуостровок. Она невольно представила, как там будет стоять стол, за которым Клей будет пить по утрам кофе, пока она жарит яичницу. Но она никогда раньше не завтракала с ним и не знала, любит ли он кофе или яичницу. К тому же это не ее дело представлять такие вещи да еще с такой фантазией.
— Кэтрин?!
Она резко повернулась назад. Он стоял в дверях. На нем был плисовый пиджак цвета ржавчины и под ним подходящий по цвету жилет. Кэтрин в очередной раз была поражена его безупречной внешностью — его брюки никогда не мялись, волосы всегда были в порядке. Неожиданно у нее пересохло во рту.
— Осталась всего лишь неделя, — с напускным спокойствием сказал Клей.
— Я знаю. — Она подошла к плите и включила над ней свет. Это дало ей возможность скрыть свое смущение. — Если это то, что ты хочешь, Клей, мы остановимся на этом. Я знаю, что цвета тебе подходят.
— Ты хочешь взглянуть еще на что-нибудь? — мягко спросил он. Он больше не сердился.
— Мне здесь нравится, Клей. Я просто не думаю, что мы… что мы…
— Заслуживаем это? — закончил он, поскольку она никак не могла подобрать нужного слова.
— Что-то в этом роде.
— Ты считаешь, что, если бы мы жили где-нибудь в лачуге, это бы исправило положение вещей?
— Да! — Она резко развернулась и посмотрела на него. — Нет… О Господи, я не знаю. Я никогда не представляла себе, что буду жить в таком доме, вот и все. Я изо всех сил стараюсь не потерять самообладание.
Он улыбнулся и опустил голову.
— Знаешь, иногда я тебе не верю.
— Ну, иногда я тоже тебе не верю. — Она широко развела руки, показывая весь дом в одном жесте. — Теперь еще и мебель!
— Я сказал, что мы достанем только необходимое.
— Но я уже знаю, что ты имеешь в виду, говоря НЕОБХОДИМОЕ.
— Хорошо, я приложу максимум усилий, чтобы достать какую-нибудь грубую мебель, если это сделает тебя счастливой. Я выкину все из спальни и втащу туда стог сена. Как тебе это нравится?
Его улыбка была неотразима.
Клей Форрестер поддразнивал ее. Вначале его смех походил на веселое журчание в глубине его горла, но когда он прорвался в полный, безудержный звук, все, что она могла сделать, это рассмеяться в ответ.
Он выбрал огромный диван-кровать, сказав, что ему надоели кресла матери, где мужчина не может даже растянуться. И два твидовых кресла, ореховый кофейный столик и еще уйму столов; лампу, которая стоила столько же, сколько одно из кресел, хотя Кэтрин не удалось убедить его, что это было абсолютно расточительно и глупо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127