— Я не… я не…
Он ослабил свои руки и мягко спросил:
— Ты не кто? Скажи это, скажи и освободись от этого. Кто? — Она перестала сопротивляться ему, а когда он отпустил ее руки, она закрыла одной глаза и всхлипнула. С безграничной нежностью он касался ее грудей, ее живота, набухшего мира между ногами. Он настойчиво шептал: — Ты не кто? Скажи это, Кэтрин, скажи.
— Я не… — попыталась она снова, но резко остановилась.
— Нет, ты не такая, не такая, поверь мне. Скажи это, Кэтрин. Ты не кто?
Наконец она произнесла быстро, дрожащим голосом, закрыв лицо руками.
— Я не плохая, я не проститутка, я не шлюха! Нет, нет, это все не я!
Он обнял ее и прижал к себе, как бы защищая. Закрыв глаза, она обвила его шею руками. Он чувствовал, как содрогалось ее тело, прильнул губами к ее волосам и заговорил:
— Нет, ты никогда такой не была, и неважно, сколько раз он тебе говорил это.
— Тогда почему он меня так называл, Клей? Почему?
— Я не знаю. Ш-ш-ш… Важно то, что ты не веришь ему и больше не позволишь, чтобы он тебя обидел.
Они лежали рядом — изнуренные и молчаливые. Перед тем как уснуть, Кэтрин снова представила себе мать. Она поняла, что сама просто не захотела стать такой же замкнутой и кроткой.
И впервые за все время она почувствовала, что одержала победу над Гербом Андерсоном.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Ада открыла глаз, попыталась пошевелить губами, но не смогла.
— Мама? — прошептала Кэтрин.
— Кэти? — Губы Ады по-прежнему были сильно опухшие.
— Ты долго спала.
— Да?
— Ш-ш, не двигайся. Постарайся лежать спокойно. У тебя сломано ребро, и если пошевелишься, тебе будет больно.
— Я так устала, — сказала пожилая женщина, уступая и снова закрывая глаз. Но вскоре опять открыла его. — Ты плакала? — Она не могла правильно произносить некоторые звуки.
— Немного. Не беспокойся обо мне, просто думай о… — Кэтрин не в силах была договорить. Слезы опять обожгли распухшие веки. Ада заметила это и протянула руку. Кэтрин взяла ее, чувствуя маленькие, хрупкие косточки, как у воробья. Как мало сил было в матери. Та самая беспомощность, что чувствовал Клей накануне вечером, сейчас охватила Кэтрин.
— Я не видела, чтобы ты плакала с тех пор, как была маленькой девочкой, — прошептала Ада, стараясь изо всех сил сжать руку дочери.
— Я отказалась от этого давным-давно, мама, а то плакала бы все время.
— Это нехорошо…
— Нет-нет. — Кэтрин сглотнула. — Мама, ты не должна разговаривать.
— Странно, ты говоришь, что я не должна разговаривать, — а я говорю, что ты не должна плакать…
— Почему бы тебе не подождать, пока ты окрепнешь и наберешься сил.
— Я девятнадцать лет ждала, чтобы стать сильнее.
— Мама… пожалуйста.
Нежное пожатие руки заставило Кэтрин замолчать. Ада с усилием продолжала говорить:
— Дело во времени. Вот послушай. Я — слабая женщина, всегда была слабой и теперь расплачиваюсь за это. Хочу тебе рассказать. Герб поначалу был добр ко мне, когда я только вышла за него замуж. Когда Стив был ребенком, ты бы видела Герба с ним, ты бы не узнала отца. — Она закрыла глаза, на мгновение успокоилась, а потом продолжила: — Все началось с пролива Тонкина. Герб находился в запасе. Когда его соединение призвали в действующую армию, я не знала, когда он вернется. Но оказалось хуже, чем мы думали — он ушел на два года. Он многое повидал за это время. Он повидал так много, что вернулся домой, пристрастившись к спиртному. Он мог побороть в себе это пристрастие, но он никогда не мог побороть ощущение, возникшее в нем, когда он пришел и увидел, что я жду ребенка.
Кэтрин сомневалась, правильно ли она поняла неразборчивые слова Ады.
— Р-ребенка?
В комнате воцарилась тишина. Единственный открытый глаз Ады уставился в потолок.
— Да, ребенка. Это была ты, конечно.
— Я?
— Я говорила тебе, что я слабая женщина. — Глаз Ады наполнился слезами.
— Я не его?
Разбитая голова слабо кивнула, и в этот момент чувство свободы заполнило Кэтрин.
— Вот видишь, это не только его вина, Кэти. Я так поступила с ним, и он никогда не мог меня простить, как и тебя тоже.
— Я не понимала этого до настоящего момента…
— Я боялась тебе рассказать.
— Но почему? — Кэтрин склонилась над матерью, чтобы та могла получше видеть ее лицо. — Мама, пожалуйста, я не виню тебя, мне просто нужно знать, вот и все. Почему ты никогда за меня не заступалась? Я думала, ты не… — Кэтрин замолчала и отвела взгляд в сторону.
— Любила тебя? Я знаю, ты это хотела сказать. Это совсем не оправдание, но Герб… Он всегда ждал удобного момента, чтобы отомстить мне. Ты же знаешь — он меня так часто бил… Я боялась его, Кэти. Я всегда боялась его…
— Тогда почему ты не ушла от него?
— Я считала, что виновата перед ним и должна остаться. Кроме того, куда бы я пошла?
— А куда ты собираешься идти сейчас? Естественно, ты не собираешься возвращаться к нему?
— Нет, мне не нужно делать это теперь, когда ты знаешь. Кроме того, сейчас все по-другому. Вы со Стивом уже взрослые, теперь мне осталось беспокоиться только о себе. Стив сделал себе карьеру в армии, а у тебя есть Клей. Мне не нужно больше о тебе беспокоиться…
Кэтрин почувствовала укор вины. Она машинально погладила руку матери и придвинулась ближе к ней, чтобы рассмотреть ее лицо.
— Кто он был, мама? — задумчиво спросила Кэтрин.
На распухших губах появилось что-то похожее на улыбку.
— Неважно, кто он был, важно какой. Он был прекрасным человеком. Это было самое лучшее время в моей жизни. Я бы прошла снова все эти годы ада с Гербом, если бы смогла еще раз пережить те дни с твоим отцом.
— Значит, ты его любила?
— Да… О, как я его любила!
— Тогда почему ты не оставила па… Герба и не вышла за него замуж?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127