Она понимала, что ей нужно сохранить силы. Она съела мясо, обглодала косточку и даже высосала мозг.
— Может, попьем из ручья?
— Можно, — отозвалась Миньон. — Им сейчас не до нас.
— Правильно. Мы хотим пить. Вода, вода! — Миранда кивнула в сторону ручья.
Оглы понял, с трудом поднялся и пошел с ними. Вернувшись, женщины сели на телегу, свесили ноги и принялись рассказывать друг другу о прежней жизни.
— Я родилась в год, когда пала Бастилия. Отец — герцог…
Мать — дочь крестьянина. Они не были женаты, — вздохнула Миньон. — Мы с матерью жили в Нормандии, в глухой деревушке, поэтому нам посчастливилось избежать ужасов Французской революции, — добавила она. — Отец бежал в Англию. Благодаря титулу и сексуальным подвигам ему удалось заполучить в жены богатую наследницу. Когда Наполеон захватил власть, он вернулся во Францию. Служил императору верой и правдой, поэтому ему вернули имение.
Когда мне исполнилось десять лет, мать получила от него письмо.
Отец изъявлял желание, чтобы я, его внебрачная дочь, получила образование. В конверт были вложены деньги. Мать выполнила наказ. Я пошла в школу. Отец регулярно присылал деньги на обучение. В первый раз я увидела отца, когда мне исполнилось пятнадцать. «Почему вы решили дать мне образование?» — спросила я при встрече. «Чтобы в следующий раз у восставших было на одного человека меньше».
Женщины рассмеялись. Миньон сказала, что они стали с отцом большими друзьями. Он привез ее в Париж и отдал в престижную монастырскую школу, где восполнили пробелы в ее образовании.
Закончила она ее в восемнадцать лет и стала учительницей в модном пансионе для благородных девиц. А в двадцать получила великолепное место гувернантки княгини Тумановой в Санкт-Петербурге.
Остальное Миранде было известно…
Миранда поведала ей свою историю и в заключение сказала;
— Я непременно убегу! И вы со мной.
— Вы любили Луку? — неожиданно спросила француженка.
— Нет, — сказала Миранда. — Хороший человек, но единственный мужчина, кого я люблю, — мой муж Джаред.
— А я любила, — прошептала Миньон, — но, пока вы не появились, даже не догадывалась, что он способен на глубокие чувства.
— Его судьба совсем не похожа на нашу, — заметила Миранда. — На ферме он жил гораздо счастливее, чем в годы юности. Вы ведь не голодали? Не страдали от холода? — Миньон покачала головой. — Так я и думала. И хотя вы незаконпорожденная, отец любил вас и баловал.
У Миранды затекла спина, и она переменила позу.
— И я ни в чем не нуждалась, — продолжала она. — А Лука был беден. Он не понимал, что такое настоящая свобода, равно как и все остальные рабы на ферме. Но мы-то с вами знаем, что это такое.
И мы будем с вами свободными, поверьте!
— Миранда, но ведь у вас скоро родится ребенок. Вам придется нелегко.
— Ничего, справимся, — уверенно сказала она.
Они посидели еще несколько минут, потом залезли под телегу и легли, укрывшись накидкой. Только-только задремали, как ночную тишину огласил пронзительный крик. Обе одновременно проснулись и сразу же поняли, что происходит. Татары насиловали женщин.
Миранда и Миньон прижались друг к другу, зажали уши руками и, когда крики постепенно стихли, забылись чутким сном. На рассвете их растолкал Оглы. Он принес им по кружке сладкого горячего чая и по куску холодного мяса.
Миранда вытащила расческу и причесала волосы себе и Миньон.
Потом они умылись холодной водой из ручья и снова тронулись в путь.
— Ищите землянику, — посоветовала Миньон. — Думаю, они опять заставят нас идти весь день без еды и питья.
— Зачем?
— Чтобы мы не вздумали сбежать. Вечером накормят. Хотят, чтобы мы добрались до Стамбула в более-менее приличном состоянии, но днем вымотают нас до предела. А пока будем питаться дарами природы.
Их гнали по этапу. На рассвете — подъем, горячий чай, холодное мясо и… бесконечная дорога. В полдень — короткий отдых.
Татары поили лошадей. Снова дорога. Ужин, потом ночлег. Скудное меню обе женщины разнообразили земляникой. Миньон оказалась на этот счет мастерицей. Когда брели берегом моря, она проворно ловила крабов. Заворачивали их в водоросли и ночью пекли на костре.
Теплая весенняя погода продержалась всего две недели. Однажды на рассвете их разбудил ливень. Всем велели укрыться от дождя в пещерах. Там они провели весь день. Женщины были только рады.
Дети играли, они спали. Татары пили вино и играли в карты, а к полудню их потянуло на подвиги. Старик Оглы забылся пьяным сном.
Миньон с Мирандой сидели на телеге и тихо разговаривали.
Подошли два татарина.
— Жаль, что блондинка беременна, — заметил один из них. — Вот бы ею попользоваться!
— Нет, эта слишком тощая! Вот та, пухленькая, мне больше нравится, — сказал второй и, притянув Миньон к себе, стал тискать ее грудь.
— Не смейте! — закричала Миранда, вскакивая. — Моя служанка беременна! Князь Арык пообещал, что ее не тронут.
Оба на секунду замерли, но увидев, что Оглы мертвецки пьян, возобновили натиск.
— А ну ложись, стерва! — заорал на Миньон татарин, и та покорно улеглась на спину.
— Не смейте! — закричала Миранда. — Я все расскажу князю Арыку!
— Заткни ей глотку! — приказал татарин.
Миранде сунули в рот грязную тряпку.
— Смотри-ка, а грудь у нее ничего, хотя вот-вот родит.
— А ты прав, — сказал второй и потянул Миранду за собой, вцепившись в ее набухшую грудь.
Миранда едва не замычала от боли, но, стиснув зубы, заставила себя терпеть. Ни за что не унизится перед этим ублюдком!
Ребенок дернулся в животе, и Миранду охватила ярость. Миньон покорилась этим мерзавцам, но уж она, Миранда, сумеет постоять за себя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146