— Ну, надевай это чертово платье! — зарычал Хоук, сам натягивая серебристую ткань на девушку. Развернув Александру, он принялся застегивать крошечные пуговки на спине. — И ожерелье не забудь!
Александра подчинялась его рукам, но напряжение не оставляло ее, все ее мышцы словно застыли от холода. «Очень хорошо, чертов герцог, — думала она, — я сыграю свою роль. Да я проползу по всей Бонд-стрит на коленях, если это поможет пересмотру дела моего отца». И может быть, тогда ее оставит это грызущее чувство вины…
В конце концов, подумала она, у нее всегда остается предложение сэра Стэнфорда в запасе. Аборигены Явы просто не могут быть худшими дикарями, чем те люди, которых ей довелось встретить в Лондоне.
Полчаса спустя все было кончено. Александра, укротив себя, попросила прощения в манере, достойной лучших актрис. Она стерпела и снисходительную усмешку леди Уоллингфорд, и насмешливое сочувствие ее дочери. Но к концу спектакля ее слова о том, что она плохо себя чувствует, стали уже чистой правдой.
Она вернулась в спальню и стояла, крепко вцепившись в резную спинку кровати, когда за дверью послышался слабый шорох.
Это не мог быть Хоук, он еще прощался с гостями. Нахмурившись, Александра подошла к двери и чуть приоткрыла ее. И тут же что-то скользнуло мимо ее ног, и она, посмотрев вниз, увидела мангуста и улыбнулась дрожащими губами.
— Ах, милый, как я мало обращаю на тебя внимания! — Наклонившись, она взяла зверька на руки и нежно погладила его темный мех. — Но все уже кончилось, — сказала она, глядя на него блестящими от слез глазами. А потом, чуть слышно всхлипнув, прижалась щекой к теплому зверьку.
Раджа шевельнулся и внимательно посмотрел на нее. Его розовый носик сморщился.
— Я ненавижу его! — воскликнула Александра. Но это было неправдой.
— Я сбегу!
Но она не могла. Слезы душили ее.
— О, Раджа, что же мне делать?
Из переполненных глаз хлынули на бледные щеки серебристые струи. Раджа удивленно пискнул, выгнул пушистый хвост и взъерошил шерстку. Склонив голову набок, он ткнулся носом в щеку хозяйки и что-то защебетал, словно пытаясь утешить Александру. Он даже положил лапу ей на плечо.
А внизу заканчивался прием. Первым уехал Каннинг. Теперь собрались отбывать леди Уоллингфорд и ее дочь, а с ними и лорд и леди Ливерпуль.
— Восхитительный вечер, Хоук! — возвестил премьер-министр. — А уж до чего хороши были пирожные! Вы не должны скрывать от меня своего кондитера!
— Вообще-то это была идея мисс Мэйфилд. Такие сладости в моде в Индии. Похоже, она слишком утомилась, занимаясь ими.
— А, мисс Мэйфилд… — Голос лорда Ливерпуля чуть заметно упал. — Да, неприятно… Ну, это в общем-то понятно. Усталость после путешествия, да еще ее особое отношение к Индии… Да, — чуть громче продолжил он, словно осенившая его идея была абсолютно новой и его собственной. — Все дело в женской раздражительности, только и всего! Нельзя быть слишком резким, когда говоришь с леди, вот что. — Он ласково сжал руку леди Ливерпуль. — Я уверен, моя супруга рада будет помочь девушке и охотно станет ее наставницей. Пусть как-нибудь заезжает к нам.
Таким образом, весь инцидент был списан на счет дамского нездоровья и оказался просто не стоящим внимания, — на что и рассчитывал Хоук. Однако снисходительность Ливерпуля разозлила его.
— Вы очень любезны, лорд Ливерпуль, — выдавил из себя Хоук. — И я скажу об этом мисс Мэйфилд, когда она будет чувствовать себя лучше. Я уверен, она и в самом деле нуждается в руководстве опытной леди.
— Да, да… А что касается другого вопроса, — слегка заговорщическим тоном произнес премьер-министр, — то, скажу вам, вы бы удивились, знай вы, как быстро мы можем действовать, когда нам это необходимо.
Пять минут спустя Хоук и Морлэнд остались в холле одни.
— Ну, Тони, мне кажется, мы заслужили глоток-другой чего-нибудь покрепче шампанского. К счастью, я припрятал на такой случай немного отличного бренди. — Хоук повернулся к другу и вопросительно посмотрел на него. — Ты присоединишься ко мне?
— Боюсь, я не вижу ни малейшего повода для радости, — холодно откликнулся Морлэнд.
Хоук прищурился.
— Ну, если тебе есть что сказать, то все равно лучше сделать это не здесь.
Морлэнд прошел следом за Хоуком в кабинет. Оба они молчали, пока Хоук разливал бренди. Отпив глоток, герцог обратился к Морлэнду:
— Ну, Тони, выкладывай. Почему ты взъерошен, как кот перед дракой?
Морлэнд гневно посмотрел на друга:
— И ты еще спрашиваешь? Дело в твоем омерзительном поведении! Ты не хуже меня знаешь, кто такая на самом деле мисс Мэйфилд. И она была вправе сказать то, что сказала!
Пальцы Хоука стиснули стакан.
— Она сказала тебе, кто она такая?
— Нет, она мне этого не говорила, — нетерпеливо откликнулся Морлэнд. — Но не нужно обладать сверхмощным умом, чтобы догадаться — после ее сегодняшних слов. Ты заставляешь меня думать, что тебя совсем не заботят ее интересы! И что ты намеренно вынуждаешь ее унижаться. О да, я прекрасно понял, что она не сама вздумала приносить извинения!
— Послушай, Тони, у нас никогда прежде не случалось ссор из-за женщин, и я не вижу повода ссориться сейчас. Давай лучше останемся друзьями.
Но Морлэнда нельзя было успокоить так легко.
— Я иной раз гадаю — а знаю ли я тебя вообще, Ричард? — холодно сказал он. — Знал ли я тебя когда-нибудь?
— А, так вот откуда ветер дует! — угрожающе тихо произнес Хоук. — Предупреждаю, Тони, она не в твоем духе. Она слишком своевольна и упряма. — Голос Хоука зазвучал громче. — Но если бы она и была в твоем духе, лучше тебе об этом не думать. Потому что она моя, ты слышишь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134