– Не дергайте руками, девица. – Полковник задумчиво нахмурился. – Хотя вы подали мне неплохую мысль. – Он указал на крепкую веревку, которой была стянута связка копий. – Возьмите вон ту веревку, миледи. Полагаю, я совсем успокоюсь, когда у лорда Джонатана будут связаны руки за спиной. Нет, пожалуй, лучше мне не спускать глаз с его рук. Свяжите их впереди.
Элизабет не шевельнулась.
– Если вы предпочитаете, я могу просто его пристрелить.
Угроза полковника подействовала. Элизабет взяла веревку и связала Джеку руки так, как ей было приказано.
– Крепче, милая моя леди. Гораздо крепче, – требовал Хилберт Уинтерз.
– Извини, Джек, – тихо сказала Элизабет.
– Ничего любимая, – успокоил ее Джек.
– А теперь я повторю свой вопрос, – сказал полковник, наводя пистолет на грудь Джека. – Где статуя из цельного золота, о которой говорится в ваших записках?
– Не знаю.
Он взвел курок.
– Точно не знаю, – поспешно поправилась Элизабет.
Он уставился на нее, не скрывая своих намерений:
– Но имеете достаточно убедительное предположение, не так ли?
– Да.
– Так где же она?
– Пожалуйста, поверьте мне, полковник Уинтерз: если вы попытаетесь вынести статую из гробницы, с вами произойдет нечто ужасное.
– Вы хотите убедить меня в том, что на этом месте лежит проклятие?
– В некотором смысле – да.
Он расхохотался.
– Вы меня за дурака принимаете?
– Я не принимаю вас за дурака. И надеюсь, вы не будете упорствовать в своей попытке уйти отсюда с сокровищами, которые по праву принадлежат Мернептону Сети и Нефертери.
– Чушь! Глупости!
– Но во всех древних папирусах говорится о таком проклятии, – умоляюще проговорила она.
– Еще бы не говорилось! Так древние фараоны и царицы хотели – или по крайней мере надеялись – помешать грабителям проникнуть в их усыпальницы и все оттуда выкрасть. Это не срабатывало прежде, не сработает и сейчас. – Он угрожающе помахал пистолетом. – В последний раз спрашиваю: где статуя?
Она прошептала:
– В саркофаге.
– Я вас не расслышал, милочка. Говорите громче.
– Я сказала, что, по моему мнению, золотая статуя находится в саркофаге.
Хилберт Матиас Уинтерз наградил Элизабет улыбкой. Ее чуть не стошнило.
– Ну вот, наконец-то мы приближаемся к главному. Уик, по-видимому, юной леди понадобится ваша помощь. Одна она крышку саркофага не сдвинет. – Его улыбка исчезла. – Принимайтесь за дело. Оба. Используйте что хотите, но чтобы вы саркофаг мне открыли!
На это ушло немало времени. Когда крышка наконец была сдвинута настолько, что полковника это удовлетворило, Джек и Элизабет были покрыты пылью, песком и потом.
– Простите нас, – печально попросила Элизабет, обращаясь к двум фигурам, обнимавшим друг друга в саркофаге.
Хилберт Уинтерз заглянул внутрь и захихикал:
– Силы небесные! Девица, вы оказались правы. Она действительно там.
Запустив руку под крышку, полковник извлек золотую статую высотой примерно в четырнадцать или пятнадцать дюймов.
– Великолепно! – воскликнул он, осматривая бесценное сокровище. – Я выручу за нее целое состояние и всю оставшуюся жизнь проведу по-царски.
– Вы умрете, не успев потратить и пенса, – предрекла Элизабет.
Полковник выпрямился и осмотрел остальные сокровища, хранившиеся в царской усыпальнице.
– Не хотелось бы слишком жадничать, поскольку нести все придется мне самому. Но еще кое-что прихватить я бы смог. – Он указал на дорожную сумку Джека, валявшуюся на полу: – Освободите ее и наполните драгоценностями, миледи. Да поторапливайтесь, – последовал приказ.
Элизабет повернулась к Джеку со слезами на глазах. Оба сознавали, что должно было произойти в ближайшие минуты.
– Делай то, что он говорит, любимая, – прошептал Джек. – Будь храброй. В конце концов все будет хорошо. Мы – вместе.
Элизабет стала выбирать наименее дорогие браслеты и ожерелья: полковник все равно не мог их оценить по достоинству. И это служило хотя бы небольшой местью за то кощунство, которое уже свершилось в погребальной камере.
– Ну вот, – сказала она, наполнив сумку согласно указаниям грабителя.
Хилберт Уинтерз попятился к ступенькам, которые вели наверх. Сумку с сокровищами он повесил на плечо, пистолет по-прежнему был наведен на них.
– Вы всегда были такой милой девицей и так прекрасно держались, миледи, что я решил не стрелять в вас и лорда Джонатана.
– Вы нас не убьете? – изумленно спросила она из дальнего угла камеры.
– Не убью. – Полковник уже поднялся на несколько ступенек. – Но вы сами умрете. Здесь, в этой гробнице, – захохотал он, не спуская с них глаз.
Хилберт Уинтерз быстро преодолел последние три ступени и начал сдвигать пустой саркофаг над их головами, чтобы закрыть вход в подземелье.
– Ах ты, сукин сын! – крикнул Джек.
Лаз закрылся.
– Дай я развяжу тебе руки. – Это было первое, что сказала Элизабет, когда они остались вдвоем. – Извини, Джек, за то, что из-за меня ты попал в эту историю.
Как только она освободила ему руки, он притянул ее к себе.
– Ни слова больше. Дай я просто тебя обниму. – После недолгого молчания он заглянул ей в лицо и негромко проговорил: – Мне следовало сказать тебе это раньше. Наверное, я даже себе боялся признаться. Я люблю тебя, Элизабет.
– А я люблю тебя, Джек.
Потом они молча стояли, отчаянно обнимая друг друга.
Сверху послышался угрожающий грохот.
Джек поднял голову:
– Что это, Боже?
Казалось, что окружающие их скалы рушатся, превращаясь в тысячи, миллионы тонн смертоносных камнепадов. Погребальная камера сотрясалась. В спертом воздухе поднялись тучи пыли. Однако стены выдержали напор.
– Я говорила полковнику, чтобы он не пытался унести статую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84