Мне очень нравится запах и вкус табака. Я могу чем-то занять руки, когда сижу в саду и думаю о…– О чем? Или я должен спросить, о ком? Нет, не говори мне. Я уже знаю. О том проклятой американце. Тут, полагаю, уже ничего не поделаешь, если учесть ваши лирические отношения, но я настаиваю, чтобы ты прекратила безобразно вести себя. Господи, слуги говорят, по ночам ты танцуешь голая по пояс, а дикари стучат в свои барабаны и дуют в дудки.– Никому нет дела до того, чем я занимаюсь в собственном доме, Норман. Это и тебя касается. Ты же знаешь, я не согласилась стать твоей женой, – Сара встала с кресла, подошла к столику, взяла из коробки сигару и закурила. – И вот еще что. Я больше не невинная наивная девочка, как ты думаешь. Ты больше не будешь так разговаривать со мной, если надеешься на наше объединение – заметь, я не говорю «на женитьбу». Я нужна тебе, Шефилд. Ты мне – нет. Следовательно… – она выпустила изо рта облачко дыма. – Тебе лучше быть со мной нежным, иначе проведешь оставшуюся часть жизни под каблуком у матери.Норман смотрел на нее вытаращенными глазами. Сара повернулась, сняла с крючка широкополую шляпу и надела себе на голову.– Кажется, мы приглашены на ужин, мой лорд? Идем?Сара стояла около окна в доме лорда Лимбертона в Хэйдэйр и смотрела не столько на движение по мостовой и на пешеходов на тротуарах, сколько на отражения в стекле тех, кто сзади наблюдали за ней, сдвинув в удивлении брови. Со времени возвращения в Лондон она привыкла к их шепоту, вздохам, заинтересованным взглядам и приподнятым бровям. Сара не винила их. В их мире женщина в брюках, с распущенными волосами была неприемлема, хотя они относились к ней снисходительно, учитывая трагические обстоятельства, в которые она попала в течение последних месяцев в Южной Америке. Ходили слухи, что Сару похитили дикари и повезли вниз по Амазонке, пока на помощь не подоспел сэр Генри Уикэм.Эту историю, конечно, сочинил Норман. Как каждый мог заметить, этот эпизод нанес ей травму, но иногда Сара чувствовала себя прежней. Естественно, она понимала, что больше никогда не будет доброй скучной Сарой Сент-Джеймс, старающейся приспособиться к кругу Нормана, подделывающейся для того, чтобы он нашел ее выгодной для себя партией. Эта милая, нежная и наивная леди больше не существовала. Она столкнулась с разочарованием, опасностью и переживаниями… особенно с переживаниями. Потеря отца, друга, любимого…Сара смотрела на свое отражение в стекле и видела, как на глаза наворачиваются слезы. Странно, как часто до сих пор приходили воспоминания, в основном по ночам, когда она вцеплялась в подушку, словно ожидая, что некто протянет к ней длинные, сильные руки, которые погладят ее волосы, поцелует и назовет «cherie». Сара просыпалась опустошенная, тоскующая по Моргану так, что боялась умереть. Боже, как она пыталась забыть все, превратить случившееся в фантазию о джунглях и животных. Она зашла в этом так далеко, что даже стала курить отвратительные сигары, делая вид, что они ей нравятся, хотя на самом деле ее от них тошнило. Конечно, Сара таким образом бунтовала, но это был еще один способ сохранить каждую деталь, напоминающую о Моргане. Она не могла забыть. Еще не могла, несмотря на то, что Норман надеялся на лучшее. Сара еще не была готова отказаться от Моргана. И подозревала, что никогда не будет готова к этому.Вздохнув, она опустила глаза и повернулась к гостям. Почти сразу к ней подошла леди Карлетон, женщина лет сорока, которая хоть и улыбалась, но отнюдь не одобряла Сару. – Дорогая моя, – начала она. – Лорд Шефилд поведал нам, что вы все еще переживаете уход своего отца, не говоря уже о вашем ужасном похищении дикарями. Не могу понять, зачем вы окружили себя тем, что постоянно напоминает вам обо всем пережитом.Леди посмотрела на Кана и остальных индейцев, выстроившихся вдоль стены в черных пиджаках и без рубашек – полы висели над голыми коленями. Она разглядывала их через монокль, пока тот не выскочил из ее пальцев и не повис на ленте между пышными грудями. Леди Карлетон откашлялась, огорченно сложила губы и опять обратилась к Саре.– Вы слышали, лорд Хоутон недавно встретил джентльмена, вернувшегося из Бразилии?Мозг Сары медленно воспринимал слова женщины. Независимо от усилий сосредоточиться, ее мысли блуждали, она начинала осознавать себя безумной. Пока Сара смотрела на собеседницу, слова той наконец вызвали искру в ее сознании, она почувствовала, как внутри нее все напряглось.– Прошу прощения? – произнесла Сара.– Очень богатый человек, пояснила леди Карлетон. – Кажется, бизнес, связанный с резиной. Он здесь по вопросам инвестиций. По крайней мере, так говорит. Лорд Хоутон нашел его весьма странным.Сара ухватилась за спинку кресла.– Как его зовут? – спросила она сухо.Леди Карлетон посмотрела не нее, приподняв брови, затем поднесла к глазам монокль.– Дорогая моя, вы выглядите очень испуганной. Испуганной! Наверное, мне не стоило напоминать о Бразилии. О, простите меня! Конечно, мои слова расстроили вас. Нужно привести лорда Шефилда. Да, да. Я сделаю это немедленно.Видимо, чувства Сары отразились на ее лице. Она огляделась в поисках внимательных глаз стоящего сзади Кана.– Я не очень хорошо себя чувствую, – сказала ему Сара. – Отвезешь меня домой?Он кивнул, взял ее за руку и вывел за дверь, даже не подумав о необходимости попрощаться с хозяевами или с Норманом. Когда карета тронулась, Сара выглянула из окна и стала смотреть, как мимо проплывают знакомые окрестности. Как мрачно они выглядели, словно здесь постоянно шел дождь. О, если бы только она могла повернуть лицо к радостному теплу, возможно, холод в груди и пропал бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118