Пора бы вспомнить, что имеете дело не с униженной, испуганной девчонкой, которая слова в ответ не скажет, если вам вздумается затеять ссору!Лицо Тодда ошеломленно вытянулось.– Как! Ты в самом деле смеешь повышать на меня голос?!– Просто отвечаю на ваши угрозы, – напомнила я холодно и, видя, что он вот-вот снова взорвется, поспешила добавить: – Сами понимаете, пока мы будем ссориться и осыпать друг друга оскорблениями, ни к чему не придем. Спросили бы вы у меня обо всем откровенно, вместо того чтобы кричать…– О каких вопросах ты говоришь?! Я стал всеобщим посмешищем, и это после того, как едва не сошел с ума, опасаясь, что эти ублюдки тебя прикончили! За кого вы меня принимаете, мисс?! За безвольного дурака, вроде моего племянника, воображающего, что влюблен в тебя, и готового поэтому поверить чему угодно?! О да, он провел полночи и утро, пытаясь все объяснить и найти тебе оправдание. Но клянусь Богом, я желаю услышать и твои объяснения! Собираешься их давать или нет?!– Могу сказать правду, хотя вряд ли она придется вам по вкусу. Сядьте, пожалуйста, неприятно, когда надо мной возвышаются.Наконец он, упрямо хмурясь, согласился все выслушать, и я обнаружила, что не могу ни секунды оставаться спокойной. Неустанно шагая из угла в угол, я рассказала Тодду то, что осмелилась, правда, далеко не все, некоторые вещи объяснить было просто невозможно. Почему я должна чувствовать себя виноватой только потому, что любила? Тодд все равно не сможет понять, снова разразится криками, оскорблениями, так что я старалась говорить как можно суше.Он слушал молча, если не считать нескольких резких замечаний в самом начале. Едва сдерживаемая ярость была заметна только по тому, как он безжалостно терзал зубами сигару. Что касается меня, к концу рассказа я уже ничего не чувствовала и хотела одного: чтобы Тодд скорее ушел и оставил меня в покое.– И это все, что скажешь?– Вот именно. Хотите – верьте, хотите – нет.Он едва заметно скривил губы в усмешке, но глаза оставались холодными, словно кусочки зеленого стекла.– Дам тебе знать позднее, чему поверил, а чему нет… когда хорошенько все обдумаю!Тут он удивил меня тем, что ушел, не сказав ни единого слова, и это внезапное спокойствие вывело меня из себя больше, чем все крики и оскорбления. Может, это и было его намерением! Я вернулась в пустую комнату. Передо мной был целый день – жаркий, пустой, бесцельный. Итак, первая встреча с Тоддом позади. Что я должна делать теперь?Ум и воля подсказывали: «Ты приехала сюда с определенной целью. Обрести силу, которую считала утерянной, найти ответы на все загадки, встать лицом к лицу с реальностью, как могла это делать раньше. Пора заглянуть в себя и приниматься за дело!» Глава 34 К тому времени как я позавтракала, чувство неловкости от визита Тодда прошло. Я решила, что проведу день за чтением дневников отца.Кем я была? Дочкой грязного фермера, как издевательски заявил Тодд Шеннон, загоревшей дочерна, с волосами, стянутыми небрежным узлом на затылке? Индейской скво? Какой видел меня Люкас? Я быстро задушила тревожные мысли, пытаясь побороть предательскую слабость. Разве я не обещала себе, что не стану оглядываться? С прошлым покончено. Не позволю глупым чувствам управлять собой!Но несмотря на всю решимость, я открыла ящик стола со странным предчувствием чего-то недоброго. Найдя первую тетрадь, задвинутую в самый угол, я вынудила себя читать с самого начала. Никаких пропусков и перелистывания страниц!Вся жизнь человека была в этих пожелтевших листочках. Его жизнь и судьба других людей, связанных с ним. Как я посмела настолько легко относиться к тому, что было мне доверено: лениться, бездельничать, валяться на солнце?! Отец так немного хотел от своей дочери, но я думала только о себе, своих сиюминутных желаниях, забыв о долге памяти.Какой сильной я себя считала, как презирала в других то, что считала слабостями! И только теперь, обнаружив собственные недостатки, смогла увидеть в отце не только некий образ, а реального человека, имевшего волю и мужество признать свои просчеты и понять ошибки других людей, человека, способного любить, ненавидеть и даже ревновать, но тем не менее настоящего мужчину. Если бы я только успела узнать его!Я открыла тетрадь; глаза невольно остановились на одном имени:«Сегодня Люкас привез Рамона, приятного молодого человека с безупречными манерами. Понравится ли он Ровене? Я должен учиться быть отцом. Ни к чему не принуждать дочь. Но если бы ей понравился Рамон, все было бы по-другому. Боюсь, однако, что именно Люкас привлечет ее внимание».Я быстро перевернула страницу. Значит, отец тоже опасался. Но чего? Неужели начал подозревать правду об истинных отношениях Люкаса и Илэны?Я заставила себя читать дальше, отыскивая фразы, полные любви и надежды на мое счастье и будущее. Ни одного упоминания о болезни и постоянно испытываемых страданиях.«…Брэйнуорт пишет, что Ровену считают одной из первых красавиц Лондона, но, несмотря на множество поклонников, она остается холодной и сдержанной… Биконсфилд объявил, что она самая умная из всех женщин, которых он знал…»Неужели та женщина, о которой с такой любовью и гордостью пишет отец, действительно я? Каким далеким кажется теперь лондонское общество. Я несколько раз сморгнула, чтобы прогнать непрошеные слезы, и продолжала читать: о Тодде Шенноне, о Марке, которого отец искренне любил, о мелких ежедневных событиях, развлечениях и разговорах…Неожиданно сильно забилось сердце – я опять встретила имя Люкаса.«Я пытался поговорить с Люкасом, объяснить, но он не желает меня слушать. Что-то мучает его, но правды мне не узнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147