Пора бы ей уже понимать, что такие люди, как Райс Кимерский, привыкшие сами стоять за себя в любой ситуации, никогда не проявят своих истинных чувств, что бы с ними ни случилось.
Отведя его руки, Линет села; да, руки-ноги, конечно, целы, но завтра по всему телу будут красоваться огромные синяки. Хуже того, как только она подняла голову, ее затошнило, и девушка была вынуждена согласиться на настояния Райса полежать еще немного, однако с условием, что он не будет склоняться над ней как над беспомощной женщиной, готовой отдаться его мужским чарам… пусть на самом деле это так и было. Главное – та цель, что привела ее сюда.
– Я пришла сюда, чтобы предупредить тебя о постыдном плане покончить с тобой. – Опозоренная такими нечестивыми действиями отца и вынужденная признаваться в них, Линет сомкнула губы в непривычно тонкую линию.
– Так твой отец намерен застигнуть меня врасплох завтра утром, когда я буду наблюдать за передачей земель Грании?
Произнося эти слова, Райс понимал, насколько ужасна вся эта ситуация для девушки, всю свою жизнь привыкшей обожать отца и видеть в нем идеал благородства. И понимание это лишь углубляло его собственную боль и беззащитность перед прелестным врагом, ставшим и другом и возлюбленной.
Линет с подозрением смотрела, как красивое лицо все больше искажается усмешкой. Может быть, кто-нибудь уже сообщил ему о ловушке? Как это могло случится, когда план обсуждался лишь ее отцом, братом и сакским лордом? Конечно, оба последние – близкие родственники принца, но тогда кто же из них предатель? Или… первый предатель отца – она сама? К чести девушки, это открытие не испугало ее, ибо своим поступком она, быть может, еще спасет честное имя отца.
– Я никогда и не сомневался в цене, которую твой отец готов заплатить мне за честное выполнение моей клятвы. – Райс спокойно улыбнулся, словно это отнюдь не было для него новостью.
– Но как ты мог знать? Как ты мог не верить? – Слова Райса еще раз доказали девушке, как на самом деле опасен, хитер и непрост этот самый Уэльский Орел; но что было это признание по сравнению со сладостными минутами, проводимыми в его обществе?!
– Однажды, когда мы имели с тобой возможность бездумно болтать, я уже рассказал все, что проливает свет на историю с землями. А теперь ты должна немедленно вернуться в Рэдвелл. – И, не поднимаясь с колен, принц помог девушке встать.
– О нет! – отчаянно вскрикнула Линет, вырываясь из его рук и падая обратно на землю, словно сама земля должна была ей помочь. – Нет! Я не могу. Узнав тайну отца и передав ее тебе, я стала предательницей.
Черные глаза приоткрылись чуть шире, чем обычно, ибо Райс был слишком циничен, чтобы открыто выражать свое удивление. Однако даже по этому незаметному движению Линет догадалась о том впечатлении, которое произвело на принца признание маленькой девчонки, рискнувшей оседлать норовистого боевого коня. Не менее удивительно было и то, что она каким-то чудом сумела удержаться на нем, да так долго, что оказалась весьма далеко от дома. Райс упруго присел на корточках и заставил себя посмотреть на ситуацию совершенно спокойно.
– Именно поэтому ты обязана вернуться домой немедленно. Моя лошадь готова, и я сам отвезу тебя прямо к границе отцовских земель. Возвращайся домой еще ночью, пока никто не имеет оснований действительно назвать тебя предателем.
– Нет! Нет! Домой я не поеду! – Линет в ужасе тряхнула головой. – Ведь, если рассвет застанет меня уже в Рэдвелле, то в полдень я буду обручена с этим отвратительным саксом, и тогда осенью мне придется выйти за него замуж.
Насмешка молниеносно покинула лицо принца, и глаза его заледенели. Линет же безучастно, как мертвая, сложила на груди руки, и лишь дрожание тонких пальцев на грязных складках когда-то белого платья выдавало ее отчаяние, отчаяние не только из-за предстоящей помолвки, но и от той бестактности, которую она снова совершила в присутствии принца. Да что это за наказание, почему она вечно запутывается то в ногах, то языком, находясь рядом с этим надменным и лукавым уэльсцем? Вот и сейчас, назвав будущего жениха отвратительным саксом, она и не подумала объяснить Райсу, что речь идет о его дядюшке Озрике, половина чьей крови течет и в жилах Орла, а вовсе не о других представителях этой расы. Но принц, знавший дядю мало и видевший его со времени возвращения из Нормандии и того меньше, догадался и содрогнулся при мысли, что эта милая доверчивая коноплянка станет женой грязного несносного Озрика. Мысль о том, что Линет должна возвратиться в замок, совершенно его оставила; наоборот, теперь он сделает все, чтобы девушка никогда не досталась ленивой сакской свинье.
– Он совсем не такой, как ты, – неуклюже попыталась извиниться Линет, не замечая, как внимательно смотрит принц на ее грудь, все больше обнажающуюся под нервными движениями пальцев. Серебряная луна своим неверным светом ласкала шелковистую кожу, такую белую на фоне ярко-зеленой рубашки. – Совсем, совсем не такой! – Глаза ее светлели от мольбы и нежности.
– Весьма надеюсь, что это так. – Робкие извинения рассмешили Райса, но он по-прежнему не мог оторвать взгляда от округлой тугой груди девушки. – Озрик – один из тех, к кому я испытываю настоящее отвращение, – почти механически добавил он, пожирая глазами плоть, которую он видит, по всей вероятности, в последний раз.
И, не выдержав, он наклонился, опираясь на руки, над своей страстной девственницей, чье лицо, полузакрытое прядями распущенных волос, молило и призывало его. Затаив дыхание, принц перевел глаза с раскрытых губ на тонкое тело с вздымающейся грудью, украшенной твердыми девичьими сосками, – ах, слишком живо помнил он вкус этой кожи, гладкой, как цветочные лепестки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99