– Вы шутите!
– Я абсолютно серьезен, моя милая. – Под столом его нога пролезла между ее шлепанцами, затем потерлась о ее лодыжку.
От его прикосновения по коже Лавинии побежали мурашки; ласка заставила ее сердце забиться быстрее. Смутившись, она взяла письмо. Плохая бумага, почерк мужской, незнакомый.
– Послание от покинутого обожателя?
Не обращая внимания на насмешку, она вглядывалась в каракули.
Дорогая леди ,
Отдав рубины , находящиеся у вас , вы сможете предотвратить скандал , который погубит вас и вашего отца. Его несчастья и местонахождение будут раскрыты , если вы не согласитесь. Мое следующее послание укажет вам дорогу к месту встречи – вы появитесь там в назначенное время или жестоко пожалеете в случае отказа.
Подписи не было.
Лакей вошел в гостиную, чтобы заменить свечи в подсвечниках.
– Альфред, ты видел человека, который принес это письмо? – спросила она, пытаясь скрыть панику.
– Это был молодой оборванец, миледи, в рваной куртке и грязных штанах, – ответил слуга, прежде чем уйти.
Эти леденящие кровь строки сочинил явно не мальчик.
Гаррик закончил выкладывать вертикальный ряд карт.
– Таинственный любовник назначил вам свидание?
Лавиния слабо улыбнулась в ответ. Она подошла к камину, бросила обличающее ее письмо в самые красные, горячие угли. Края письма стали коричневыми, затем почернели и превратились в пепел.
– Это, наверное, счет от торговца – я сам сжег много таких. Придет еще один, я уверен.
– Надеюсь, что нет, – зло заявила она.
Ее отец, она знала, жил среди грубых и беспринципных людей и много вечеров провел в тюремной пивной. Он мог описать драгоценности Баллакрейнов своим приятелям под влиянием крепких напитков или пытаясь доказать, что он граф. Любой заключенный тюрьмы Королевского суда – или любой посетитель – мог его подслушать. Он знал, что она наденет фамильные драгоценности на концерт в Ганновер-сквер; возможно, он упомянул и об этом. И это значило, что между попыткой ограбления и письмом с угрозами была какая-то связь.
Мистер Боуз с красными глазами и хриплым голосом был настоящим злодеем. Мог ли он быть анонимным автором? Он похитил собственную жену, соблазнил дочь арестанта, общался с проститутками. Легко поверить в то, что он был знаком с головорезами, живущими за пределами тюрьмы, и мог организовать ночное нападение на их карету.
– Готово! – торжествующе воскликнул Гаррик, закончив раскладывать пасьянс. Он посмотрел на Лавинию, которая стояла у огня с затравленным видом. – В чем дело?
Она постаралась изобразить улыбку:
– Я решила, что не стоит брать с собой мои рубины в Лэнгтри. Я слышала, по дорогам бродят разбойники.
– Не бойтесь. У меня при себе всегда найдется пара заряженных пистолетов.
– Мне бы хотелось хранить драгоценности моего отца в каком-нибудь безопасном, хорошо охраняемом месте.
– Передайте их вашему поверенному. А еще лучше – одному надежному ювелиру. Моя семья всегда пользовалась услугами Сиберри с Бонд-стрит. Возьмите ваши сокровища, милая, и мы сейчас же отнесем их туда. – Он встал из-за стола.
Идя по улицам Мейфэра рядом с Гарриком, Лавиния забавляла его тем, что нервно заглядывала в каждый переулок и подозрительно оглядывала каждого пешехода.
– В моей трости скрыто длинное лезвие, – сообщил он. – Если какой-нибудь разбойник к нам пристанет, я заставлю его пожалеть об этом.
– У вас трость с лезвием, – удивилась она, – и вы путешествуете с заряженными пистолетами? Вы когда-нибудь использовали их по назначению?
– Когда жил за границей.
Она удивленно выгнула брови, и он добавил:
– А вот ваше любимое оружие – простой гребень.
По ее фальшивому смеху он понял, что ей не хочется вспоминать о недавнем происшествии. Он решил больше никогда не напоминать ей о нападении, если она сама не захочет рассказать ему все детали.
Они вошли в магазин в тот момент, когда мистер Сиберри разбирал свою коллекцию табакерок.
– Лорд Гаррик! – радостно воскликнул он. – Какая удача, что вы зашли! Один из моих мастеров сделал нефритовую булавку – когда он показал ее мне, я подумал, что она вам понравится. – Он оценивающе оглядел Лавинию и осведомился: – Чем я могу помочь вам сегодня?
Гаррик поставил шкатулку на прилавок.
– Содержимое принадлежит леди Лавинии, именно ей требуются ваши услуги.
Ювелир заглянул внутрь, потом достал ожерелье, чтобы рассмотреть его как следует.
– У него наверняка интересная история. Я бы сказал, что это работа итальянского мастера первой половины прошлого века. Кто-то из семьи леди купил его на континенте?
– Мой прадед приобрел их в Лондоне, – ответила Лавиния.
Гаррик повертел в руках ее гребень.
– Пометь на шкатулке, что это собственность леди Лавинии, и помести в свое хранилище вместе с вещицами моего дяди Барди. Что касается оплаты...
– Не нужно, – отмахнулся Сиберри. – Хайды и Армитиджи – мои давние клиенты, и я выполню эту небольшую услугу бесплатно и с удовольствием. Леди, я буду хранить ваши драгоценности, а когда вы захотите их забрать, я почищу их, прежде чем вам вернуть. Теперь, милорд, позвольте, я поищу ту нефритовую заколку, о которой я говорил. – Он нагнулся, чтобы открыть дверцу деревянного шкафчика, и, наконец, его голова снова показалась над прилавком. – Вот она.
Рассмотрев булавку, Гаррик обратился к Лавинии:
– Что вы думаете о ней?
Перья на ее шляпке затрепетали – она покачала головой.
– Это ведь вы будете ее носить.
– Можно закрепить ею мой охотничий галстук, – произнес он. – И цвет подходит к зеленой куртке. Сиберри, я ее беру.
Владелец лавки положил покупку в маленькую кожаную коробочку с золотым рисунком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87