Когда они проходили мимо опоры, упал массивный кусок бетона, рассыпавшись на осколки в удушающем облаке пыли. Ударной волной их сбило с ног. Подумав, что у Донована нет каски, Кейт упала на него, закрывая ему голову. Все потемнело вокруг, когда что-то тяжелое обрушилось на ее каску. Обломок с острыми краями ударил ее между лопатками, за ним последовал град из более мелких кусков. Потом наступила тишина – и пришло понимание того, что она сделала.
Джулия дремала на диване, когда Донован вернулся домой, но она проснулась, едва он вошел в гостиную.– Как Кейт? Я думал, ее оставят в больнице.– Ты же знаешь, какие сейчас порядки – на ночь оставляют разве что тех, кто совсем при смерти. Кейт оглушена, но у нее нет ни сотрясения мозга, ни других серьезных повреждений. Похоже, ты пострадал не меньше ее.Донован подумал о долгих часах работы, которую пришлось проделать после того, как Лютер и другие члены команды вытащили его и Кейт из-под мусора. К тому времени, как обнаружили тело Ника, Донован уже отошел от потрясения и был готов работать. Объединенные одним желанием – поскорее снести этот дом, его люди закончили закладку динамита в рекордное время.– Я просто устал. Но дело сделано – чертово людоедское логово снесено час назад.Доновану доставило свирепое удовольствие самому нажать на кнопку.– Ну и с Богом. – Джулия поднялась. – Пора идти домой.– Почему бы вам не остаться на ночь? Комната для гостей готова.– Лучше я переночую дома. Через несколько часов мне придется идти к Энджи Корси и помочь там чем-нибудь. Бедная Энджи! Мы обе потеряли мужей в результате несчастных случаев. Ужасно, что нас объединяет именно это.Джулия очень многого не знала, но Донован не собирался ничего рассказывать ей. Сначала он хотел обсудить все с Кейт.
Кейт напряглась, когда вошел Донован. Она уже несколько часов лежала без сна, но поскольку не впала в кому, то придется рано или поздно общаться с миром – и с Донованом.– Кейт, ты не спишь?– К сожалению, нет.Слабый свет лампы осветил его лицо, на котором за прошедшие сутки появились новые морщинки. Он был в рабочей одежде, покрытый пылью и грязью. Донован присел на край кровати и взял Кейт за руку.– Строение номер четыре – уже история.– Как ты? Как чувствуешь себя после ударов током?– Ничего. Мерзкое было ощущение – похоже на анестезию. Все понимал, но словно плыл. Почти полная пассивность. Я никому не сказал, что произошло, кроме того, что обрушился потолок. Решил, что сначала переговорю с тобой, поскольку туманно помню некоторые детали.– Ник решил, что «Феникс» должен принадлежать ему, и хотел убить нас обоих. Он уже погубил Сэма, проблемы на объектах – его рук дело, он организатор; и он лично вызвал взрыв газа в «Конкорде».– Кошмар! Не похоже на реальную жизнь. Какая-то страшная ирония заключена в том, что вандализм Ника убил его самого.– Ника убил не кусок потолка, – бесцветным голосом проговорила Кейт. – Это сделала я.– Расскажи мне, что произошло, кара, – мягко попросил Донован.– Я нарочно толкнула его на торчавший прут. Он проткнул ему грудь.– Господи! Неудивительно, что ты была в шоке. – Донован лег на покрывало рядом с ней и, словно защищая, обхватил ее рукой. – Но это не было убийством, Кейт. Это самозащита. Я много лет работал с Ником, и большую часть времени он казался нормальным парнем, но был в нем какой-то перекос. Раз он решил, что мы должны умереть, то единственным выбором для нас оставалось бороться, и ты спасла обоих.Боже, ведь она действительно хорошо справилась с этим делом, тщательно спланировав свои действия, заманив Ника к поврежденной опоре. Ника Корси, ее кузена, который приходил на все ее дни рождения, когда Кейт была маленькой, который учил ее, как играть в покер. Который обычно был таким забавным. Ее даже затошнило от осознания всей тяжести содеянного.– Я хотела его убить, Патрик. Хотела!Кейт зарыдала.Донован притянул ее к себе.– Хорошая моя, это было совершенно естественно при сложившихся обстоятельствах. Не вини себя.Он не понимал. Она и сама себя не понимала до настоящего момента, а сейчас убийство кузена с жестокой ясностью развеяло весь ее самообман. В той последней схватке она не хотела ранить Ника или лишить его способности драться – она хотела именно отомстить за то, что он сделал с ее отцом и что пытался сделать с ней и Патриком. Самооборона уступила место жажде крови.– Все только и делали, что оправдывали меня, когда я ударила тебя ножом. Как отчаянно я цеплялась за веру в то, что мой тогдашний поступок – чистая случайность. Но это не была случайность. Я могла бы убить тебя. А сегодня я убила Ника.Несколько секунд Донован молчал.– Самое ужасное, с чем мне пришлось столкнуться, – что я мог и позволил себе причинить боль человеку, которого любил больше всех на свете. Заглянув в самый дальний тайник души, мы обнаруживаем там… ад.– Ты смог противостоять темным сторонам своей натуры. А я – убийца, Патрик. Не понимаю, как ты можешь находиться рядом со мной.– Я должен горевать из-за того, что у тебя хватило силы спасти мне жизнь? Я всегда знал, что ты сильная, кара. Если честно, то я считаю, что желание убить Ника было абсолютно справедливым.– Ты воспринимаешь мои криминальные наклонности гораздо спокойнее, чем я.– Потому что я люблю тебя, Кейт. И всегда любил. И всегда буду.Она снова и снова проигрывала в голове сцену с Ником. Да, отбиваться было необходимо, чтобы спасти себя и Патрика, но свирепый восторг, который она испытала, нанося удар, вовсе не был необходимостью. При воспоминании об этом Кейт становилось плохо. И все же теперь, признавшись самой себе в том, что темная сторона ее личности существует, она испытала странное чувство освобождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95