– Все дело в коровах, государь. Они прямо-таки отказываются доиться! Но полагаю, скоро все станет на свои места.
С этими глубокомысленными словами он сложил письмо и спрятал его за отворот камзола.
– Ну и славно, – произнес Генрих и снова обернулся к Дини. – Отчего бы вам не усладить наш слух одной из ваших уэльских песенок, мистрис?
Дини смутилась, словно король попросил ее сделать стойку на руках. Музыка… Когда-то важнее нее для Дини не было ничего на свете, но теперь песни казались девушке лишь слабым отражением настоящих чувств, бушевавших в груди. До того как появился Кит, музыка была ее единственной страстью. Неужели ее жизнь была столь пуста?
– Мистрис Дини, – обратился к ней Саффолк, повысив голос, – король ждет от вас песни.
Она повернулась к Саффолку и вдруг почувствовала ошеломляющую пустоту в груди. Что она делает? Сидит за столом с человеком, который бросил Кита в темницу, изображает невинную овечку, копается пальцами в блюде со сладостями. Нет, только судьба Кита имеет теперь значение.
– Я не могу вспомнить ни одной, – бросила она.
– Ну не упрямьтесь, – сказал Саффолк, многозначительно посмотрев на нее. – Я, к примеру, очень хорошо запомнил вашу песенку о пустой голове.
– Да, – хлопнул в ладоши король в знак согласия. – И еще одну – об утраченных конечностях. Слова показались нам чрезвычайно странными, но пришлись по вкусу.
Слуга, доставивший послание Саффолку, вышел и через несколько минут вернулся с гитарой. Обратная сторона деки была выложена четырехугольниками из ценных пород дерева – светлых и темных, – которые образовывали на диво современный XX веку геометрический узор. К деке и грифу гитары был привязан шнур, что позволяло вешать ее на шею или через плечо.
Гитара принадлежала Киту.
– Как этот инструмент попал сюда? – спросила Дини, нежно поглаживая гриф, словно это был владелец гитары.
– Ее прислали из Хемптона, – сказал Норфолк, который был весьма недоволен, что король сосредоточил все свое внимание на кузине Гамильтона, в то время как его племянница, вместо того чтобы ластиться к его величеству, с интересом изучала зернышки полусъеденной фиги, будто этот плод содержал в себе ответы на все загадки вселенной.
Дини спела две песни, которые требовались, – «Сумасшедшая» и «Я разваливаюсь на кусочки». Впрочем, ее голос звучал несколько заученно, почти не было слышно эмоционального подъема – таким примерно тоном люди заказывают в столовой пиццу. К счастью, слушатели этого не заметили, и король даже принялся ей подпевать. Песня Дини взбудоражила его величество и на глазах короля, как в прошлый раз, даже блеснули слезы.
В конце концов Саффолк и Дини уединились в одном из укромных уголков замка.
– Послание, которое мне принесли, – от вашего кузена, – быстро проговорил он, отбросив всякого рода преамбулы. – Его схватили, но содержат хорошо.
– Где он? – Дини хотелось схватить Саффолка за лацканы камзола и немножечко потрясти, но лацканов в костюме герцога не оказалось. – Когда мы его вызволим?
Саффолку показалось, что мистрис Дини Бейли вот-вот вцепится ему в воротник, и он поспешно взял ее за запястья.
– С ним обращаются хорошо, – наставительно произнес герцог, – он посылает нам свою любовь.
– Что? Любовь? Он что там, с ума сошел? Пишет, как будто посылает открытку из спортивного лагеря! Дайте мне его письмо сейчас же.
– Нет, – сказал Саффолк. Он был рад, что руки девушки у него в плену. – По вполне понятным причинам я уничтожил письмо.
– Черт возьми, Саффолк! Зачем вы это сделали? – Глаза Дини наполнились слезами, ей захотелось кого-нибудь ударить, но герцог держал руки крепко.
– Чем меньше вы знаете, тем безопаснее для вас, – авторитетно заявил Саффолк.
– Только не надо делать из меня дурочку, – взвилась Дини, – что это за отеческий тон! Говорите, где Кит – сейчас же! Он в Тауэре – ведь так?
– Успокойтесь! – Саффолк понизил голос. – Он пишет, что любит вас, как никого на свете. Это все, что требуется знать девушке!
– Я не девушка!
Саффолк покраснел, а Дини продолжила свою страстную речь, стараясь, чтобы голос звучал убедительно.
– Прошу вас, герцог, постарайтесь меня понять.
Мы с Китом должны быть вместе и предпринять путешествие в Хемптон-Корт. Но для того чтобы мы объединились, его необходимо освободить. Я оставлю вас в покое, даю слово, только скажите мне, в какой части Тауэра его камера.
– Да, он написал мне о хемптон-кортском лабиринте.
Дини замерла, не зная, верить Саффолку или нет.
Герцог отпустил ее руки и двинулся прочь. Время от времени он хлопал кулаком своей правой руки по ладони левой в подтверждение собственных мыслей.
– Он просил меня помочь вам – зажечь несколько пороховых зарядов, когда вы будете в середине лабиринта. Он сказал, вы знаете, в какое время это сделать…
– И все это было в письме? Саффолк кивнул.
– Значит, он не слишком уверен в своем освобождении. Нет, скорее всего он в Тауэре. – Тут Дини охватила самая настоящая паника, и она остановилась чтобы перевести дух.
– Он также просил сообщить вам, – продолжал на ходу Саффолк, – что в случае, если он не вернется – это его собственные слова, – во всем довериться мне, а еще забрать его деньги, которые хранятся в замке манора Гамильтон.
– Мне не нужны его деньги! – воскликнула Дини в отчаянии. – Он – вот кто мне нужен.
Саффолк открыл было рот, чтобы сообщить своей нервной знакомой, что Кит и сам не знает, где находится, но потом решил: незнание пойдет ей только на пользу. Пусть уж лучше она считает, что Кит в Тауэре, а не то кинется расспрашивать каждого встречного-поперечного, откуда было доставлено письмо, и тем самым подведет его, Саффолка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119