Внутри горел свет, по комнатам ходили люди. Патрик направился прямо к двери и, обменявшись несколькими словами с каким-то человеком, вошел внутрь.– И что это значит? – шепотом спросила Селия.– Понятия не имею.Они смотрели, как в дом входили люди, воровато пробираясь вдоль изгороди. Небольшая группа остановилась у покосившихся ворот, о чем-то разговаривая. Брендан наклонился к ее уху и прошептал:– Это ирландцы.– Откуда ты знаешь? – удивилась она. Глаза его сверкнули в темноте. – Ах, ну да, конечно.– Оставайся здесь. Я попытаюсь проникнуть внутрь.– Я с тобой.– Женщин туда не пускают. Побудь здесь.Она не стала спорить. В ворота, которые не красили с тех пор, как Вашингтон попрощался с войсками, входили одни мужчины.Из своего укрытия она видела Брендана: он уверенно шел по тропинке, потом что-то сказал человеку у дверей, и его сразу же впустили в дом.Больше ей ничего не удалось разглядеть.Ступая как можно осторожнее, она приблизилась к дому и спряталась за куст. Люди все шли и шли. Теперь она отчетливо слышала голоса – возбужденные, громкие.«Ну, еще поближе», – решила она, бегом пересекла лужайку и очутилась у окна. Сквозь его грязные стекла мало что можно было разглядеть: полосы от тряпки искажали силуэты и свет ламп. В комнате не было ничего, кроме нескольких стульев, но на них никто не сидел. Мужчины столпились в другом помещении.Но с этой позиции ей не удавалось их рассмотреть.Перейдя к другому окну, она наконец-то заглянула в среднюю комнату. Ей показалось, что она заметила в толпе Патрика.А вот и Брендан – он на голову выше остальных, и смешаться с толпой ему вряд ли удастся.Теперь Селия могла разобрать слова. Говорили о свободе, голоде и революции. Упомянули Дэниела О'Коннелла, что было встречено криками ликования. А при имени Брайана Бору поднялся такой шум, что не стало слышно аплодисментов. «Лучше быть усопшим ирландским монархом, чем живым ирландским политиком, иначе восторженная толпа разорвет тебя на части», – подумала Селия.Гаррика не было видно. Она вглядывалась в толпу, надеясь заметить знакомую долговязую фигуру, но тщетно.Зато она узнала того, кого никак не ожидала увидеть. Это был громила с носом-луковицей, который приходил со своими двумя дружками за долгом дяди Джеймса. Наверное, эти двое тоже тут, стоят плечом к плечу, словно пришитые друг к другу.Она подалась вперед, чтобы лучше видеть.Нос-луковица держал речь, а все остальные столпились полукругом.– Вот что я скажу вам, ребята, – говорил он с сильным ирландским акцентом. – Мы можем прекратить голод и освободить Ирландию! Нам нужны только деньги, парни. Так проявите щедрость, бросьте в шляпу, сколько кому не жалко. Ирландцы мрут от голода, пока мы тут с вами разговоры разговариваем...По рядам пошла широкополая шляпа, и присутствующие стали рыться в карманах, хотя по их виду никак нельзя было сказать, что у них водятся деньги. Им бы самим собирать подаяния.Громила с носом-луковицей ухмылялся и одобрительно кивал. Давайте больше! – как бы говорили его жесты.И бедняки отдавали последние гроши.Странно, когда он приходил к ней домой, она не заметила у него ирландского акцента. Ни у него, ни у его дружков.– Позвольте мне сказать! – раздался решительный, властный и до боли знакомый голос. Селия вздрогнула.Господи, Брендан! Что он делает?Селия затаила дыхание, прислушиваясь, и протерла стекло, чтобы лучше видеть.Собравшиеся загалдели, пропуская его вперед. Улыбка носа-луковицы несколько померкла, потом засияла с новой силой, когда Брендан очутился рядом. Он даже похлопал его по плечу, и Селия невольно прикусила губу, заметив, каким яростным взглядом смерил его Брендан.– Друзья! Я Брендан О'Нил из Дублина. – Все захлопали. – Я согласен со всем, что здесь говорилось. Ирландия в беде. Там свирепствует голод. Да, Ирландия должна стать свободной страной.Все снова зааплодировали, и нос-луковица радостно закивал.– Но, джентльмены, – продолжал Брендан, – знаете ли вы, куда на самом деле идут деньги, заработанные вами с таким трудом?Наступила тишина, и нос-луковица выступил вперед.– Будь спокоен, дружище, деньги раздадут нуждающимся.– То есть вашему хозяину? – подхватил Брендан. По толпе пробежал ропот.– Нет, конечно. Деньги переправят ирландцам. Уже к Рождеству голодающие получат кругленькую сумму. И исхудалые личики детей расцветут от счастья...– И как же они туда попадут?– Не понял?– Я о деньгах. Да и помогут ли ирландцам деньги, подумайте сами! Им нужна еда, зерно. Пригоршня монет вряд ли пригодится, когда нечего покупать.– Да, это сложный вопрос. – Нос-луковица скривился.– Безусловно. И все же я повторю свой вопрос, как деньги попадут в Ирландию?– Мы перевезем их на корабле. Как же еще?– Но сейчас конец ноября, сэр, – возразил Брендан. – Ни один корабль не пересечет Атлантику до весны.В комнате повисла мертвая тишина.– У нас арендовано специальное судно. – Ирландский акцент носа-луковицы куда-то исчез.– Интересно получается, сэр, – заметил Брендан, скрестив руки на груди. – И из какой вы части Ирландии, позвольте спросить?– Когда я был мальчишкой, мы много путешествовали. Так что я гражданин Ирландии, этого острова без границ. Увижу ли я еще когда-нибудь родную землю?Рукоплесканий не последовало. А ведь эта фраза всегда вызывала всеобщий энтузиазм.– А из какого графства ваши друзья? – продолжал допытываться Брендан.– Мои друзья? Ну, они тоже переезжают из города в город. Мы так любим нашу родную Ирландию, что все время кочуем по стране в поисках сказочных заливов, зеленых холмов и прелестных девушек.И снова тишина была ответом на эту патетическую речь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72