Черт! Теперь он заперт в этом овраге, рядом – мертвый повстанец. А в лесу может оказаться еще несколько его соратников. Внимательно оглядев вершину склона, стараясь уловить малейшее движение, Камерон посмотрел на свою руку. Чтобы обследовать рану, пришлось снять мундир и отвернуть окровавленный рукав рубашки. Пуля прошла навылет, не задев кости. Ему снова повезло.
Оторвав от рубашки полоску материи, он, как мог, перебинтовал рану, после чего продумал свои возможности. Попробовать прорваться? Интуиция подсказывала, что запас удачи на этот день он израсходовал. Пытаться увернуться от артиллерийского огня – все равно что играть в прятки со смертью. Остается лишь ждать, когда обстрел закончится.
Опустившись на влажный папоротник, Камерон вцепился в свою винтовку и принялся изучать противоположный склон. Он видел лицо южанина.
На протяжении всей этой несчастной войны он сознательно избегал того, чтобы смотреть на лица своих врагов. Даже во время ближнего боя лица противника расплывались, и Камерон радовался этому. Враг был для него единым чудовищным организмом. Его следовало бояться и ненавидеть.
Но перед его внутренним взором все еще стоял тот конфедерат. Замерший на краю склона, с устало опущенными плечами и глазами, покрасневшими от дыма. Мундир его был запачкан и порван – такой же потрепанный и обветшалый, как и у самого Камерона. Южанин был среднего роста, с рыжеватыми волосами и серо-голубыми глазами. Он отдаленно напоминал Камерону Ховарда Эллисона, друга его детства. Вот почему он испытал такой ужас. Он вдруг понял, что этот конфедерат мог быть обычным человеком. Таким же, как Ховард Эллисон. Или как сам Камерон.
Он закурил огрызок сигары. Поблизости снова падали снаряды, и Камерон почувствовал, как дрожит земля. Сколько еще ему придется здесь торчать?!
Прошло некоторое время, и Камерон уже не мог сдержать любопытства. Он посмотрел вниз, на мертвого повстанца. На своем веку он повидал бессчетное множество трупов. Видел разорванных в клочья людей, присутствовал на операциях, видел, как ампутируют конечности. Наверняка лежащий у его ног человек тоже прошел через весь этот ужас.
Насколько они с ним разные, если отбросить различие во взглядах? Этот вопрос взбудоражил Камерона.
Повинуясь импульсу, он опустился рядом с телом и, поколебавшись с мгновение, обыскал его карманы, надеясь найти там ответ на мучивший его вопрос. Камерон чувствовал, что если узнает хоть что-нибудь об этом конфедерате, то уже не сможет жить по-прежнему. Но это не остановило его.
Он нашел курительную трубку и почти пустой мешочек первоклассного табака. Спички в оловянной коробочке. Перочинный номе с ручкой из слоновой кости, золотые часы на тяжелой цепочке. И наконец, во внутреннем кармане его мундира он обнаружил пакет, завернутый в промасленную ткань.
Прекрасно понимая, что он сейчас вторгнется в личную жизнь убитого им человека, но в то же время страстно желая узнать, кого же он лишил жизни, Камерон еще раз посмотрел на тело, потом отстранился от него.
Когда он открывал пакет, руки его дрожали. Перед ним была фотография. Очень долго он рассматривал изображенных на ней юную девушку и молодого человека. Не было сомнений, что это свадебная фотография. Черт! Затем он прочел письмо от жены и незаконченный ответ на него.
Он снова перечитал письма, после чего уронил голову и закрыл глаза. Имя этого мужчины – Кларенс Уорд. У него есть беременная жена, больной отец и потерявшая рассудок мать. Его дом превратился в руины, оказавшись на пути армии Союза, и юная жена Уорда в ужасе, потому что близится конец.
Джеймс Камерон убил порядочного, честного человека, родные любят его и ждут. Убил лишь потому, что у них разный цвет мундира.
Он посмотрел на Кларенса Уорда. В других обстоятельствах они, возможно, с удовольствием пообщались бы. Даже стали бы друзьями.
Несправедливость, ошибочность и ужас этой войны, подобно яду, просачивались в жилы Камерона. Скольких еще хороших людей он убил? Простых, таких же, как он сам, которые выполняли свой долг и надеялись остаться в живых, пока не кончится все это безумие и они смогут вернуться домой, к своим семьям?
Он мог выполнять свой долг, потому что враг для него не имел ни лица, ни имени. До сегодняшнего дня это было легко. В сером мундире – враг, а его долг – этого врага уничтожить. У врага не бывает молодых беременных жен или родителей. Он просто безликий безымянный противник.
Боже! Он узнал лицо и имя лежащего у его ног солдата. Узнал кое-что о Кларенсе Уорде и его семье. И уже не сможет жить по-прежнему.
Он убил слишком много простых людей лишь за то, что они носили мундир не того цвета, делал вдовами их жен. Он убивал людей, которые никому не причинили вреда, в том числе и ему. Поднявшись, он принялся изучать лицо Кларенса Уорда. Несправедливо, что Уорд, у которого есть семья, мертв. А Камерон, у которого нет никого, сумел выжить. Наклонившись, он опустил винтовку рядом с телом мистера Уорда, после чего принялся взбираться вверх по склону.
Он направился на Север. Для Джеймса Камерона война закончилась.
Это утро он провел, ухаживая за скотиной Деллы. Старая свинья была здоровой. Куры, которые совсем плохи, пойдут к столу, поэтому тут Камерон не особенно утруждал себя. Вплотную он занялся гривами и хвостами лошадей: подстриг их, после чего переключил внимание на копыта животных. А еще залечил порез на ухе молочной коровы.
Дождя не было с той самой ночи, как он приехал, поэтому Камерон наполнил дождевые бочки из реки. И решил принести в сад еще пару бадей.
Только сейчас он заметил сушившееся на веревке белье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78