Перрин глубоко вздохнула, пульс ее участился. Коуди! Он здесь!
Затаившись, она стала вглядываться пристальнее. Кусты двигались. Что-то вытянулось — рука? — и она заметила огненную вспышку. Мем!
О Господи! Они все тут. Они пришли, чтобы спасти ее.
Перрин лихорадочно размышляла: каков же план Коуди и как ему помочь?
Она откашлялась и взглянула на бандитов:
— Извините…
— Слышите, ребята? — Желтоватые глаза Куинтона остановились на ее груди. — Ей не терпится.
— Я думаю, что-то случилось с тем мужчиной, который вышел из пещеры. Мне показалось, я слышала крик о помощи, — проговорила Перрин.
— Оле Эверетт не может помочиться без нашей помощи?
Все заржали. Прошло несколько бесконечных минут. Затем Куинтон распорядился:
— Фрэнк, пойди-ка глянь, почему этот чертов Эверетт задерживается. Может, этот осел так пьян, что не в состоянии найти дорогу назад.
«Давай!» — безмолвно подгоняла его Перрин. Она попыталась развязать веревку, обвивавшую ее щиколотку, но тотчас убедилась, что не может это сделать. Куинтон заметил ее движение и резко дернул за веревку, которая еще сильнее врезалась в ногу.
— Не уйдешь!
— Я просто отодвигаюсь, чтобы этот… Фрэнк?.. мог пройти.
Фрэнк двинулся к выходу, согнувшись, прошел мимо Перрин и выпрямился, едва вышел из пещеры.
И тут началось!
Из куста прозвучал выстрел, и осколки скалы разлетелись по пещере. Фрэнк же застыл в изумлении. Второй выстрел угодил ему в бедро и развернул на девяносто градусов. Перрин подобрала ноги, боясь, что он вот-вот рухнет на нее. И он действительно растянулся на камнях, едва успев вытащить из кобуры револьвер.
Ружейные залпы раздавались со всех сторон. Бандиты, стреляя на ходу, бросились к выходу из пещеры. Перрин воспользовалась моментом: почувствовав, что веревка ослабла, она выкатилась из пещеры. Распластавшись на снегу, она закрыла голову руками и молила Бога, чтобы ее не задело шквальным огнем.
Пальба продолжалась несколько бесконечных минут. И вдруг лес погрузился в тишину. Когда Перрин осмелилась открыть глаза, она увидела две фигуры — Коуди и Уэбб ползли к телам, распростертым у входа в пещеру. Затаив дыхание, она смотрела, как они разошлись в разные стороны.
— Эй, все в порядке! — крикнул Уэбб.
Через минуту Коуди снова подошел к пещере. Его голос далеко разносился в прозрачном морозном воздухе: — Можете выходить. Здесь трое убитых бандитов и двое раненых.
Перрин села и огляделась. Раненые разбойники сидели в пещере, уставившись на дула наставленных на них револьверов Уэбба. Кусты побежали вперед, и теперь Перрин увидела женские лица.
— Удалось! Удалось! — кричала Кора, размахивая дымящимся карабином. — Нам это удалось!
Коуди рыкнул:
— Кто из вас, черт побери, сделал первый выстрел? Мы же договорились, что я выстрелю первым!
— Это я! — крикнула Сара. — Тия собиралась чихнуть, а Хильде нужно было отвечать… на зов природы.
Пришлось выстрелить. Это был бы неплохой выстрел, но я промахнулась. А где же Перрин? Перрин!
— Я здесь, — отозвалась Перрин, поднимаясь на ноги.
Все столпились вокруг нее — семь женщин в белоснежных платьях с белыми же шалями на плечах, размахивающие карабинами и носовыми платками, в которых были увязаны порох и пули. Разгоряченные успехом, галдя все разом и перебивая друг друга, они рассказывали, как пробирались по заснеженному лесу, как боялись, что Тия чихнет и выдаст их. А теперь — победа за ними!
— Спасибо, — прошептала Перрин. Слезы катились из ее глаз. — Спасибо, вы не бросили меня…
— Скажи ей, — сказала Кора, подтолкнув Сару локтем.
Сара коснулась руки Перрин и откашлялась.
— Мы поговорили… ну, нам стыдно за себя, и мы просим прощения за то, как поступили с тобой, нашей верной подругой. Мы были не правы.
Мем протиснулась вперед.
— Мы надеемся, что ты нас простишь.
Перрин крепко обняла ее.
— Прощать-то нечего, — сказала она, заливаясь слезами. — Ты же в этом не участвовала.
— Но участвовала я, и мне стыдно за себя, — сказала Бути, выходя вперед. — Прости меня.
— Ты была для всех для нас настоящей подругой, — сказала Кора, — не то что мы, но так больше не будет. И кроме того, — она поглядела на Сару, — скажи это остальным.
— Мы, как я уже сказала, мы переговорили и… ну, ни ты, ни капитан Сноу не должны перед нами отчитываться, поэтому…
— О, ради Бога! — Хильда закатила глаза. — Состаришься, пока ты дойдешь до сути. Если у вас с мистером Сноу есть что-то, никто не будет возражать.
— Это нас не касается, — заявила Мем.
Когда Перрин подняла глаза, Коуди подбоченившись стоял у входа в пещеру; он смотрел на Перрин каким-то особенным взглядом. За всю свою жизнь она ни разу не видела таких глубоких синих глаз и такой лучезарной улыбки.
— Поскольку общество нам разрешило, — подчеркнуто бесстрастным тоном сказал он, и в его глазах вспыхнули озорные искорки, — я хотел бы заглянуть к вам на огонек сегодня вечером, миссис Уэйверли. Мне предстоит вымолить у вас прощение, обсудить с вами планы на будущее и съесть на ужин петуха. Так вы примете меня у своего костра? Или мне придется упрашивать вас об этом все оставшиеся девяносто миль пути? В таком случае мы будем лишь понапрасну терять время, которым могли бы воспользоваться, чтобы обсудить наши совместные планы… и заняться чем-нибудь еще…
Перрин посмотрела на него сияющими глазами. Она не собиралась облегчать ему задачу, она хотела услышать три заветных слова, но сердце ее пело — худшее осталось позади, будущее перед ней лежало словно подарок в яркой упаковке, которую осталось только развернуть.
— Вы можете заглянуть ко мне, мистер Сноу, — тоном королевы проговорила Перрин, хотя прекрасно знала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117