Маргарита упала бы в обморок, если бы услышала такое слово от маленькой дочери. Тяжелый вздох вырвался из груди Дженни, из самой ее глубины. Она в досаде ударила кулаком по бедру. Ей надоело отвечать за ребенка! Жизнь ее совершенно переменилась, и проблемы выскакивают отовсюду, словно собаки в деревне.
Когда Дженни подошла к лошадям. Тай уже сидел в седле, держа перед собой Грасиелу.
— Если мы поедем хорошей рысью, то доберемся до железной дороги к тому времени, как подойдет следующий поезд на север, — сказал он.
— А если мы его упустим? — уныло спросила Дженни, заслоняя рукой глаза от сияния зари. Тай пожал плечами.
— Тогда нам придется найти убежище в ближайшей деревне и подождать.
— И кто-нибудь из этой деревни уже сообщил Луису и Чуло, что кузены захватили ребенка.
— Возможно. Но они ведь не знают, что мы вернули ее.
Он снова был прав. Дженни это не нравилось.
Если бы они ехали только вдвоем, то добрались бы до железной дороги, прежде чем поезд свистнул и укатил. Но с Грасиелой быстро двигаться не получалось.
Как только стало ясно, что поезд они упустили, Тай подъехал к Дженни и показал на виднеющийся в отдалении дым.
— Там должна быть деревня. Попробуем устроиться на ночь? Ты согласна?
Дженни поглядела на красное лицо Грасиелы и кивнула.
— Малышку надо бы искупать, покормить и дать ей хорошенько выспаться.
— Мне бы тоже это не повредило, — отозвался Тай, расправляя затекшую спину.
Он и Грасиела сильно вспотели и буквально приклеились друг к другу. Тай и предположить не мог, что так утомительно ехать верхом часами, когда кто-то сидит перед тобой и прислоняется к твоей груди.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он у девочки.
— Плохо, — ответила она слабеньким голоском. Тай не знал, что сказать на это. Взрослые не были столь откровенны, как его племянница, когда говорили о своем самочувствии. Тай снял с шеи платок и, вытирая испарину и пыль с лица, обдумывал свои слова.
— Жаль, что ты чувствуешь себя скверно, — начал он, но сразу понял, что этого недостаточно, и добавил: — Но это вполне понятно.
— Дядя Тай, — заговорила Грасиела все тем же слабеньким голоском. — Ты меня любишь?
Кое-как повернувшись в седле, она устремила на Тая огромные зеленовато-голубые глаза.
— Ну, — неловко произнес он, глядя в эти печальные глаза, так похожие на его собственные, и лихорадочно обдумывая, то ли сказать правду, то ли прибегнуть к многословной уклончивости; он заметил, что у Дженни на устах играет ехидная усмешечка.
Но ведь в конце концов возможен лишь один ответ. Любой другой будет неоправданно жестоким.
— Конечно, детка, — вытолкнул он из себя. Именно такого ответа ждал бы от него Роберт.
— А ты мог бы так и сказать? — помедлив, спросила Грасиела со слезами, заблестевшими на ресницах.
О Господи! Тай сделал вдох, стиснул зубы и буркнул:
— Я люблю тебя.
Если бы Дженни сейчас хоть пикнула, произнесла хоть слово, он сшиб бы ее с лошади и уехал один, без нее. Он хмуро поглядел на нее искоса: она смотрела прямо перед собой, сильно втянув щеки, но не засмеялась и не проронила ни словечка.
— Я тебя тоже люблю, дядя Тай.
Грасиела поцеловала его в подбородок, повернулась и снова устроилась в той же самой позе, прижавшись спиной к груди Тая,
Он крепче ухватил поводья и уставился в пространство, обдумывая то, что произошло.
Ему не часто приходилось бывать там, где он мог встретить детей. Общение с ними было редким и ограниченным узкими рамками, что вполне устраивало Тая. В общем, он ребятишек не замечал, разве что они поднимали шум, который его раздражал, или вмешивались в разговор, а вести беседы с малоразвитыми существами он не умел.
Короче, он был совершенно не подготовлен к непривычным эмоциям, вызванным доверительным заявлением Грасиелы и ее невинным поцелуем.
Сдвинув брови, он напомнил себе, что Грасиела наполовину Барранкас, хоть и носит фамилию Сандерс. Она живое свидетельство неразумности его брата, отсутствия у Роберта способности к здравому суждению. Его ошибки. Первоначальный план Тая заключался в том, чтобы забрать Маргариту и ее дочь, отвезти обеих в дом Роберта и с той самой минуты поддерживать знакомство с ними лишь на расстоянии или во время нечастых семейных встреч. Он не мог себе представить обстоятельств, которые вынудили бы его по доброй воле делить обиталище с кем-то из Барранкасов.
И вот внезапно он себе это представил. И это его встревожило. Как отнестись к внезапной и загадочной перемене?.. Когда до него дошло, что Дженни о чем-то говорит, Тай моргнул и повернул к ней голову.
— Ты ко мне обращаешься?
Ему показалось, что она произнесла что-то вроде «неблагодарная соплячка», но это не имело смысла. Видимо, он ослышался.
— Я сказала, что переговоры в деревне стоит вести мне. Ты такой грубиян, что если ты станешь спрашивать о комнате, нам придется ночевать под кактусами.
Он одарил ее вымученной улыбкой, вспомнив насчет необходимости поухаживать, и произнес:
— Охотно передаю власть в твои умелые руки. Никто не устоит перед твоим нежным очарованием.
Из кармана был вынут словарь, зашелестели перелистываемые страница. За этим последовал взгляд, полный недоверия.
— Ты и вправду сказал про очарование или я ошиблась?
— Милая, ты самое очаровательное существо по эту сторону Рио-Гранде.
Тай усмехнулся, и ему стало легче. Совет миссис Макгоуэн помог ему попасть в цель. По меньшей мере он вывел мисс Дженни Джонс из равновесия и смутил до головокружения — это он прочел в ее взгляде.
Дженни захлопнула словарь и сунула его обратно в карман. По лицу было заметно, что ее обуревают разнообразные эмоции и что она прикидывает на себя слово «очарование».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100