Его лицо осунулось, зубы были крепко сжаты. Даже глаза потускнели и казались скорее серыми, чем голубыми.— Поговорим об этом вечером.Ее охватила дрожь. Она пыталась понять, что выражает его взгляд. Сожаление? Отчаяние? Решимость?— В чем дело? Ты, случайно, не заболел? Я не хочу ждать до вечера. Если тебе есть что сказать, говори сейчас!Но Боуи упорно молчал, пока не остановил лошадей перед станцией. Подняв голову, он оглядел ряды повозок, груженных зерном. Возле платформы царила атмосфера суеты и деловой активности. Взяв Рози за руку, Боуи снял перчатку и начал изучать ладонь, поглаживая большим пальцем полоску мозолей.— Боуи? В чем дело? Я чувствую, что-то случилось.— Я должен кое-что сказать тебе и хочу, чтобы ты запомнила это.Во рту у Рози пересохло, и она с трудом сглотнула. Последние полчаса она сидела рядом с Боуи, изнемогая от волнения и лихорадочно размышляя о том, почему он в таком отчаянии. Что же такое собирается сказать ей Боуи?— Ты хотел сообщить мне что-то позже?— Нет, сейчас. — Он сжал ее руку своей большой ладонью. — Я никогда не встречал никого, похожего на тебя, Рози, и сомневаюсь, что когда-либо встречу. Я восхищаюсь тобой, как никогда и никем на свете. Ты сильная и смелая, щедрая и нежная. Ты умеешь любить людей и заботиться о них, как никто другой. — Боуи не поднимал глаз от ее руки.— Боуи, пожалуйста! Ты пугаешь меня.— Я никогда не забуду тебя, Рози. Где бы я ни был, что бы я ни делал, ты всегда будешь со мной. Ты часть меня, такая же неотъемлемая, как биение сердца. Никогда не сомневайся в этом, Рози. Я не думал, что это случится — не хотел этого, — но полюбил тебя. И прошу тебя, помни об этом, верь мне, потому что это правда.Рози смотрела на него широко открытыми глазами. Несколько долгих месяцев она мечтала услышать от него эти три слова. Она и вообразить не могла, что он скажет это при ярком свете дня, среди шумной толпы, в разгар торговых сделок.Но Рози не представляла себе, что, когда Боуи наконец произнесет долгожданные слова, ее душа похолодеет от мрачного предчувствия.— Нет, — прошептала она, уставившись на него. От внезапного озарения сердце замерло в ее груди. На секунду их взгляды встретились, и Боуи первым отвел глаза. Когда он, взяв ее за талию, опустил на землю, Рози вцепилась ему в плечи. — Ты уезжаешь!— Я не знаю, сколько времени проведу на телеграфе. Когда продашь зерно, возвращайся на ферму. Я приду пешком.Вокруг них раздавались вопли и брань мужчин, занятых погрузкой зерна в скрипучие товарные вагоны. Брокеры, взгромоздившись на платформу, выкрикивали цены. Вагоны дребезжали, слышалось ржание лошадей и крики людей.— Ты не имеешь права уехать! Мы не собрали прибыльный урожай! — Месть потеряла смысл. Так же как и пшеница. Слезы ярости и ужаса хлынули из глаз Рози. Она не думала о том, что устраивает сцену на людях. — Сколько мы пережили вместе, через что прошли! Ты заставил меня полюбить тебя, и сам любишь меня! Боуи, ты не можешь бросить меня! О Боже, я не понимаю этого!Прикрыв глаза, он снял ее руки со своих плеч и крепко прижал Рози к своей груди.— Я должен сказать тебе кое о чем. Когда ты все узнаешь, сама будешь рада избавиться от меня.— Нет!Боуи посмотрел ей в глаза с тем же выражением безысходной печали.— Мы все обсудим вечером. Только прошу тебя, Рози, помни, что я тебе сказал. Каждое мое слово — правда. — Он повернулся и направился к Мейн-стрит.В полном смятении, нетвердо держась на ногах, Рози сделала неуверенный шаг вперед, но тут же остановилась и попыталась вздохнуть. Впервые в жизни оказавшись на грани обморока, она тяжело осела, опираясь спиной о колесо повозки.Боуи не бросит ее. Ведь она его жена. Рози не позволит ему уехать. Но он уедет. Ее сердце сжалось от мучительной боли, черные точки заплясали перед глазами, все тело сотрясалось от дрожи.— Миссис Стоун? — Чья-то рука поддержала ее за локоть. — Может, вам лучше уйти с солнца?Повернувшись на голос Клема Зука, Рози рухнула без сознания к его ногам.
Отправив телеграмму Александру Дюбейджу, Боуи пересек улицу и зашел в салун Гарольда, чтобы дождаться там ответа. Он пристроился рядом с заспиртованными персиками и коробками с сигарами, в том единственном месте, где не видел своего отражения в зеркале. Боуи не мог без отвращения смотреть на себя.— Привет, Стоун. — Скотчи Моррис с интересом разглядывал синяки и кровоподтеки, украшавшие лицо Боуи. Опухоль несколько спала, и царапины покрылись коркой, но под глазами все еще были синяки всех оттенков — от желтого до лилового. — Я слышал, будто помощник шерифа Сэндс отбыл в Денвер попытать счастья. Он не сказал, с каким поездом столкнулся, но, сдается, с тем же, что и ты. Ты похож на лепешку коровьего дерьма, парень.Боуи налил себе еще стаканчик и опрокинул его.— Ей понадобится помощь, Моррис. Она вполне может прийти сюда.Скотчи выпятил губы и придвинулся ближе. Но не успел он заговорить, как мальчик с телеграфа заглянул через вращающиеся двери и окликнул Боуи.— Иду, — отозвался тот и пристально посмотрел в глаза Скотчи Моррису. — Если она споткнется, надеюсь, кто-нибудь поддержит ее. Она прошла слишком длинный путь, чтобы все бросить.— О чем это, к дьяволу, ты толкуешь?— Позаботься об этом. И скажи другим. Помогите ей держаться подальше от спиртного.Надвинув на голову шляпу, Боуи пересек улицу и вошел в здание телеграфа. Прислонившись к стене, он прочитал ответ Александра Дюбейджа.Потрясенный, Боуи перечитал телеграмму, рухнул на скамью, откинул голову и прикрыл глаза.Его отец умер. Сьюзен и Нэйт живут в Вайоминге, в местечке, о котором Боуи никогда не слышал. Чужие люди заняли дом, где выросли он и его брат Натан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109