– Ясное дело, я малость приврать. Собачки эти обычно получать объедки, но старый Стрич иногда такой глупый, почти такой же глупый, как злой.
И вдруг Ханна расплакалась. Захлебываясь от рыданий, она вскочила и выбежала из кухни.
Бесс горестно посмотрела ей вслед. Дикки удивленно разинул рот.
– Что случилось с мисс Ханной?
– Тебя не касаться, мальчуган. Ты не понимать, ты ведь мужчина. То есть почти мужчина.
Ханна пробежала через пустой зал трактира и поднялась наверх, в свою каморку на чердаке. Она ни за что не хотела, чтобы кто-то видел, как она плачет. В чердачной каморке было душно и почти так же грязни, как в тот день, когда девушка впервые вошла сюда. Она и не старалась навести здесь чистоту. Зачем, если сама она живет в грязи? Нет ничего грязнее того, что случилось с ней прошлой ночью. И следующей ночью повторится, а потом еще и еще раз…
Ей представлялось, что существуют два выхода из этого положения. Можно убежать – но ведь ее, конечно же, поймают и вернут обратно, и в результате ей станет еще хуже. Если она убежит домой и спрячется там, Квинт изобьет ее и опять притащит к Стричу. Стало быть, никакого выхода нет. Нужно оставаться здесь и терпеть. И девушка вытерла слезы тыльной стороной ладони.
Но, угрюмо решила Ханна, так просто она не сдастся. Старому черту Стричу нравятся девушки с норовом; что ж, она покажет ему свой норов!
Ночью, когда трактир закрылся, Стрич опять приказал ей принести ужин в его комнату. Заметив, что Нелл наблюдает за ней и понимающе хихикает, Ханна вспыхнула.
Поднимаясь наверх с тарелкой в руках, Ханна вспоминала о том, что произошло минувшей ночью после того, как Стрич все-таки добился своего. Он выкарабкался из постели и, нарочито не обращая никакого внимания на девушку, навалился на простывающую еду, как истинный обжора. Ханна чувствовала себя ужасно – она ощущала себя тряпкой, которую использовали для какой-то мерзкой цели, а потом отшвырнули за ненадобностью.
И опять Стрич отпер ей дверь в ночном колпаке и рубашке, и опять запер, когда она вошла. И опять Ханна заставила его побегать по комнате – не для того, чтобы подразнить и разжечь его, а просто чтобы он поистратил силы; она надеялась, вопреки всему, что он устанет и оставит ее в покое, а если нет, то его, может быть, хватит удар.
Но в конце концов она снова оказалась привязанной к кровати, и ее извивающееся тело открылось его похотливому взгляду. Стрич тяжело дышал от изнеможения.
– Клянусь, девчонка, – прорычал он, – я выбью из тебя твой норов, непременно выбью. Ей-богу!
Но даже будучи связанной, Ханна сопротивлялась. Но когда Стрич, как и прошлой ночью, добился своего, она подняла голову и плюнула ему прямо в лицо. Стрич обмяк и скатился с нее.
– Видит Бог, я в жизни не встречал такой девки. Это просто какое-то дьявольское отродье! Вон отсюда, вон с глаз моих!
– Не могу, – спокойно проговорила Ханна. – Пока вы меня не отвяжете.
Стрич отвязал одну ее руку, а потом опять плюхнулся на постель.
– Остальное сделаешь сама. Не будь я слаб, как хнычущий младенец, я избил бы тебя так, что ты пошевелиться не могла бы, черт возьми! Как пить дать, избил бы!
Ханна поспешно развязала свои путы, быстро оделась и ушла. За дверью всхрапел Стрич.
Можно ли надеяться, что на этом все кончится? Что она победила?
На другой вечер ее надежда окрепла – когда настало время закрывать трактир, Стрич не сказал ей ни слова.
В эту ночь она спала крепко, без снов. Наутро Бесс удивилась и обрадовалась, заметив, что Ханна принялась за работу, что-то мурлыча себе под нос. Ханну так и подмывало рассказать все Бесс, но она еще чувствовала мучительный стыд от того, что ее подвергли такому унижению. Может, пройдет какое-то время, и она сможет говорить об этом.
Но на следующую ночь ее надежды рухнули. Когда все посетители ушли, Стрич повернулся к ней, вид у него был угрожающий.
– Я хочу поужинать наверху, девочка. И поторапливайся. Сегодня будет то, что будет!
К большому неудовольствию Ханны, она не сумела сдержать дрожь в руках, ставя тарелку на стол возле кровати. Когда хозяин запер дверь и направился к ней, она быстро обошла кровать и стала по другую сторону ложа Стрича.
Он остановился, растянув толстые губы в жестокой улыбке.
– О нет, красавица, этого сегодня не будет. Сегодня мы получим кое-какой урок.
Он неторопливо двинулся к комоду, стоящему у стены; Ханна со страхом следила за ним. Она уже знала, что в комоде Стрич хранит ремни, которыми привязывает ее к столбикам балдахина. Но вынул он из среднего ящика длинную толстую узловатую палку и сжал ее в руках, улыбаясь все той же злобной жестокой улыбкой.
– А теперь, девочка, мы увидим, кто здесь хозяин, а кто – служанка. Когда я разделаюсь с тобой, ты будешь стоять на четвереньках и умолять о том, чтобы я позволил тебе лечь со мной в постель!
Он двинулся к Ханне; дрожа от страха, она смотрела на него. На мгновение ее решимость дрогнула – все в ней восстало, призывая ее разум склониться пред его волей. Ну что с того, что еще раз возьмет ее? Он все равно уже нанес ей непоправимый вред. Девушка съежилась в ожидании удара этой чудовищной палки.
Но тут же Ханна выпрямилась. Лучше уж умереть и гореть в аду вечном, но не подчиниться его мерзким желаниям!
Когда Стрич подошел, она бросилась в сторону, чтобы проскочить мимо него, но не успела. Палка со свистом рассекла воздух и опустилась на ее плечо. Ханна закричала от боли и споткнулась, а Стрич, подбежав к ней, снова и снова обрушивал удары на ее плечи, спину и ягодицы. Она упала на колени, почти теряя сознание от боли. Он ударил ее еще раза два по спине, заставив опустить голову на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128