Эта всепоглощающая страсть его поцелуя, потребность в нем, показавшая ей, насколько ранено его сердце, и обнажившая душу, испугала ее больше, чем все жуткие россказни о нем. С растущей паникой Брианна думала, что у нее не хватит мужества и храбрости, чтобы излечить такого человека, как Эйдан. Это было ей не под силу. Святая Матерь, она не сможет! В конце концов она просто подведет его!
Осознание этого острым ножом вонзилось ей в сердце. Казалось, из раны капает кровь и каждая капля уносит частичку ее жизни. Сердце билось все медленнее. Святые угодники! Больше всего на свете она боялась подвести Эйдана, но чувствовала себя такой слабой и неопытной! И вместе с тем, кроме нее, у него никого нет. Будь проклята злая судьба, пославшая ему ее, а не женщину получше!
Но в этот момент в памяти всплыли слова матери:
«Злодей и его прислужник падут, когда восстанет из пепла род Лаэны, чтобы освободить сердце одноглазого сына».
Однако из рода Лаэны в живых не осталось никого, кроме нее да еще принца-консорта. Мало надежды на то, что пророчество говорит о принце Марусе, тем более что теперь Брианна знала о вражде отца и сына. Она подавила рыдание. Некому было помочь Эйдану, кроме нее!
Эйдан скорее ощутил, чем услышал тихий всхлип, и чувство вины охватило его. Он, наверное, напугал, а возможно, и вызвал у нее отвращение этим внезапным необузданным порывом страсти. Он отпустил Брианну, проклиная себя за дикарское поведение.
И не важно, что она была так невероятно прелестна. Не важно, что после многих дней одинокого пути он отчаянно нуждался в утешении женского тела. Не важно, что теперь по всем законам, земным и божественным, она принадлежала ему… Его желания просто не имели значения. Важно было только то, что хотела Брианна.
Ее нежные губы припухли и, кажется, даже слегка посинели от его яростного нападения. Его переполняло презрение к себе. Святая Матерь! Он должен научиться владеть собой в ее присут-ствии. Однако то, что он решил прошлой ночью взять ее с собой, делало эту задачу невыполнимой. А теперь к тому же и бессмысленной.
— Пойдем-ка, моя леди, — произнес Эйдан, протягивая руку. — Обряд завершен. Нас ждут на свадебном пиру. Потерпи. Уже недолго.
Брианна подняла на него глаза и улыбнулась:
— Ради тебя, мой господин, я готова вытерпеть и это, и все, что от меня потребуется. Я теперь твоя жена. Это моя святая обязанность.
Посмотрев в ее глаза, светившиеся бесконечной преданностью и верой в него, Эйдан понял, что она не кривила душой. Это не уменьшило его терзаний, скорее усилило их.
Свадебный пир, как всегда, затянулся. Вино текло рекой, стол ломился от яств: говядина, баранина, телятина, оленина, куры и утки, кролики и рыба, различные виды хлебов, множество овощных блюд и под конец засахаренные фрукты и печенье. Пожаловавшись на усталость, королева удалилась после первой перемены блюд.
Эйдан хотел уйти вслед за ней, но Брианна уговорила его остаться еще немного, шепнув, что это не только его свадьба, но и ее. Он согласился, чтобы доставить ей удовольствие. Но ему было не до веселья. Он все время возвращался мыслями к предстоящей встрече. Наконец терпение Эйдана иссякло.
Он наклонился к Брианне:
— Я хочу удалиться.
Она медленно повернулась и поглядела на него. На мгновение Эйдану показалось, что она снова станет возражать, но Брианна кивнула:
— Как хочет мой господин.
Он встал и отодвинул ее стул. Прошелестев жестким атласом и шелком, поднялась и Брианна. Заметив ее движение, Драган оторвался от созерцания полногрудой служаночки, с которой не спускал глаз весь вечер, и перевел взгляд на Эйдана.
— Уже в постель, дорогой братец? Так рано? Впрочем, как могу я тебя винить? — проговорил он, похотливо ощупывая взглядом фигуру Брианны. — У тебя теперь есть такая соблазнительная девчонка, чтобы утолить голод. Конечно, если дворцовые сплетни правду говорят, ты уже отведал ее прелестей. Вы ведь с ней все ночи делили одну спальню.
— Это не твое дело, — пророкотал Эйдан, стараясь изобразить холодную скуку и презрение. Он решил, что сегодня брату не удастся разозлить его. Слишком многое зависело от этого вчера, и было бы глупо все испортить, сцепившись с Драганом.
Младший брат пожал плечами, а хитрая ухмылка скривила рот.
— Возможно. Я лишь подумал, что, раз мы братья, ты захочешь поделиться со мной своими радостями, а не только печалями. Во всяком случае, — продолжал он, поднося к губам кубок с вином, — позволю себе заметить, что лежать в постели с пылкой крестьянкой наверняка приятней, чем с одной из этих холодных и бесстрастных знатных дам.
Сидевшая рядом с ним Сирилла побледнела и склонилась над своей тарелкой. Брианна вспыхнула от гнева. Как смеет он публично оскорблять свою жену, женщину, которая столько времени терпит его измены и все-таки продолжает любить?
Она сделала шаг вперед, намереваясь сказать Драгану все, что она о нем думает, но Эйдан поймал ее за руку и предостерегающе сжал пальцы. Брианна промолчала.
— Может быть, ты прав, брат, — дружелюбно кивнул Эйдан, — но, наверное, любовь даже самой пылкой крестьяночки бледнеет в сравнении с любовью ведьмы, которая способна осуществить самые безумные желания? Та самая, поразительно прекрасная черноволосая ведьма с волчьей улыбкой.
Драган прищурился и, перестав улыбаться, уставился на него:
— Неужели? Ты уже и с ней успел переспать? Если так, ты рискуешь попасть в беду.
— Нет. — Эйдан вздохнул с деланным сожалением. — Я пытался, но она уже обещала свое сердце другому. И я так огорчен, что, пожалуй, убью его, если когда-нибудь узнаю, кто этот счастливчик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107