Ты должна была быть моей!
— Свою душу нельзя продавать ни ради кого, Морлох, — мягко ответила Айслин. — Ни ради богатства, ни ради власти, ни тем более ради женщины.
Мучительная боль вспыхнула в его глазах.
— Ты не понимаешь и никогда не понимала! И никогда не любила меня!
— Я хотела значить для тебя больше, чем твоя магия. Ты мне этого не позволил. — Она закусила губу. — В моем сердце всегда был ты, Морлох, хоть я и вышла в конце концов за другого. Почему, ты думаешь, я всегда так любила и лелеяла Эйдана? Да потому, что знала, что это твой ребенок. Поэтому я так старалась помочь ему преодолеть проклятие Дурного глаза, когда он был юным, чтобы защитить от действия губительной магии. Магии, из-за которой я потеряла тебя… Айслин замолчала, потом со стоном вздохнула:
— Я всегда любила тебя, хоть и знала, что нам никогда не быть вместе. Все эти годы я пыталась понять и простить тебя. А потом ты убил Маруса… — Она подняла глаза, в них была решимость. — Клянусь тебе, Морлох, если ты этой ночью причинишь вред нашему сыну или не освободишь его от своих чар, ты убьешь этим последнюю надежду на спасение своей бессмертной души.
— Неужели? — угрюмо усмехнулся Морлох. — Ну и что? Я давно перестал о ней заботиться.
Она взглянула на него. И скорбь была в ее взгляде.
— Пусть так. Но Эйдан? Как же твой сын?
— А что сын? Он всего лишь способ достичь цели. Я всегда направлял его жизнь так, как нужно было мне. Я хочу отомстить полностью. Для этого мне нужна абсолютная власть.
— Как? — хрипло спросила Айслин. — Что ты хочешь с ним сделать?
Морлох пожал плечами.
— Он нужен Демону. И мне все равно, что он с ним сделает.
— Ты — бесчеловечный дьявол! — задохнулась она. — Продать собственного сына…
— Довольно. — Он закрыл ей рот рукой. — Ты трещишь, как сорока. Я принял это решение много лет назад. Все равно, ничего у нас с тобой не получилось бы. Он поднял голову, вглядываясь в ночь.
— Эйдан уже близко. Он едет сюда. Чародей махнул рукой, подзывая одну из своих жутких тварей. Неуклюжее громоздкое волосатое существо с крохотными светящимися в темноте глазками и длинными острыми клыками вперевалочку приблизилось. Морлох снял с коня Айслин и передал ему.
— Возьми королеву и крепко держи, — приказал он своему слуге. — У меня другое, более важное дело. Неотложное дело, которое давно было пора закончить. — Он улыбнулся.
— Демону не терпится заполучить нового слугу.
Они скакали очень быстро. Войско не отставало от них. От ворот замка, по деревянному подъемному мосту, вниз по горе к полям. Впереди мчался Эйдан, умение видеть в темноте помогало ему отыскать дорогу. Благодаря своей магии он чувствовал злое волшебство Морлоха и присутствие королевы.
Странно было, почему Морлох увез королеву на коне. Но с другой стороны, чародей, видимо, решил дать им последний бой, и тогда ему не нужно уезжать далеко.
Итак, последняя встреча. Сердце Эйдана замирало от страха. Он ехал, чтобы стать палачом… или казненным. Ехал навстречу судьбе, которую считал неизбежной, но больше не мог назвать желанной. Не мог с тех пор, как встретил и полюбил Брианну.
Нечеловеческим усилием Эйдан заставил себя отбросить эти мысли. Перед битвой нельзя думать о том, хорошо или плохо то, что ты собираешься сделать. Нужно быть решительным, мыслить ясно, четко и расчетливо. Это единственный способ. Если хочешь победить.
Эйдан посмотрел на Брианну — дорога расширилась, и теперь она ехала рядом с ним. Сзади слышались топот копыт, звон оружия, позвякивание кольчуг, скрипение кожаной конской сбруи. О чем думала она теперь, когда приближался час последней битвы? Лицо ее было невозмутимо, голова поднята, может чуть, больше обычного, но ни напряжение, ни страх не искажали ее черт.
Отчаяние захлестнуло его. Брианна верила в него, так же как воины, ехавшие за ними. Их вера была полной. Ни Брианна, ни его подданные не сомневались в итоге. Кажется, он был единствен-ным, кто сомневался и… страшился.
«Пусть буду я достоин ее, — молился Эйдан. Они скакали по дороге мимо деревни, где раньше жила Брианна. — Лишь бы мне не подвести ее».
«Никогда не думал, что ты станешь о ком-то говорить такое, тем более о женщине. Уж не становится ли твоя голова ослиной?» — ворвался в его мысли Люцифер.
«Сегодня у меня нет настроения слушать твои насмешки, — оборвал его Эйдан. — Сейчас, Люцифер, мне нужна твоя поддержка, а не издевки».
«А в кого ты, по-твоему, вонзаешь шпоры? В диванчик? Когда я тебе нужен — ты на мне сидишь».
Эйдан почувствовал себя виноватым.
«Да, конечно. Извини. Просто в первый раз в жизни мне так плохо. Это из-за…
«Из-за предстоящей битвы? — докончил его фразу боевой конь. — Это понятно. С тобой так всегда».
«Да нет же, сейчас все гораздо хуже. Мне предстоит сражаться с чародеем».
«Да, и ты рискуешь растерять все свои подковы, утратить все, что научился ценить… и любить…»
Эйдан замолк, пораженный проницательностью своего боевого товарища. Затем, улыбнувшись, согласился: «Да, это так».
«Так в чем же дело? Вы, люди, свои пастбища защищаете с куда большим упорством, чем чужие. Или я не прав?»
«Прав, конечно».
«Ну вот, об этом я и начал разговор. Никогда не думал, что ты начнешь считать людей своей собственностью. Тем более женщин».
«Брианна не обычная женщина. Так ведь?»
Люцифер фыркнул и тряхнул головой.
«Да, друг мой, не обычная».
Эйдан хотел объяснить Люциферу, что он боится за Брианну… И вдруг почувствовал опасность. Он замер.
«Чародей где-то здесь», — мысленно сказал его конь.
«Да, и слуги его тоже рядом», — Эйдан поехал медленнее. Войско за ним тоже приостанови-лось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107