Он нахмурился. — Мэгги…
Мэгги сжалась, приготовившись к новым расспросам о Джеми.
— Думаю, тебе следует позволить Элеанор остаться ненадолго. Больше половины времени в доме никого из прислуги…
— Элеанор? — резко оборвала его Мэгги. — С каких это пор мисс Килгор стала Элеанор?
Риви усмехнулся.
— С тех пор, как искупала меня, — поддразнил он.
Мэгги посерьезнела.
— Лучше уж я сама буду вкалывать с утра до вечера, чем хотя бы на день оставлю эту женщину под своей крышей!
Риви провел пальцем по ее нижней губе.
— А мне бы хотелось, чтобы ты выносила нашего ребенка, Янки, вместо того, чтобы родить его раньше времени.
— Элеанор никогда не снизойдет до того, чтобы стать простой прислугой, — ощетинилась Мэгги, — Она сиделка.
— Все равно, пойду спрошу ее.
Мэгги представила свое унижение, если такое произойдет.
— Риви, ты не можешь. Я рассчитала ее, указала на дверь…
— Ну, ладно. Посмотрим, может, найдем кого-нибудь в Брисбейне.
— Спасибо, — вздохнула Мэгги.
— Мне, конечно, придется заняться этим сегодня вечером, потому что мы уезжаем завтра с утра.
Мэгги не хотелось отпускать своего мужа даже на несколько часов, но все же такая перспектива казалась ей более приемлемой, чем если бы Элеанор потащилась завтра с ними. Она скорчила гримасу.
Риви усмехнулся.
— Разумеется, сначала я позабочусь о том, чтобы как следует понежить тебя, — усмехнулся Риви, наклонился и осторожно погладил языком кончик правой груди Мэгги. Потом рука его скользнула вниз, чтобы ласкать ее самое уязвимое место. — Как мне любить тебя, Мэгги?
Дрожа, обвив руками его шею, она сказала ему. Вскоре Риви был уже внутри нее, войдя осторожным, сильным толчком, и вот уже они слились в восхитительной агонии. Руки Мэгги двигались вдоль шеи Риви и по его широкой, мускулистой спине, а ногти впивались в него, когда страсть становилась невыносимой.
— О… Риви… пожалуйста, — умоляла она.
Он отдалился от нее, почти совсем выйдя, долго и молча дразня ее, потом медленным движением снова вошел. Мэгги отчаянно вцепилась в его ягодицы, но он снова отодвинулся, немного помедлив у самого входа.
— Зачем? — дико прошептала она. — З-зачем ты это д-делаешь?
Он одарил ее долгим, сладостным толчком.
— Это… часть… укрощения… маленькой строптивой.
Голова Мэгги запрокинулась, глаза закрылись. Она чувствовала, как шершавая грудь Риви трется о ее чувствительные соски, когда он входит и выходит из ее теплых ножен. Она коснулась пальцами его плоских мужских сосков, принялась ласкать их, и поддразнивание прекратилось. С рокочущим стоном Риви обхватил ее попку и поднял так, чтобы целиком овладеть ею. Он снова и снова входил в нее, и Мэгги всхлипывала, когда удар следовал за ударом, а внутри у нее все горело. Наконец, хватая ртом воздух, она содрогнулась, выгнув спину и подняв бедра, чтобы встретить бедра Риви. Целый каскад ощущений затопил ее, и Риви тоже закричал, перейдя границы самоконтроля. Он вдруг рухнул на мягкое и податливое тело Мэгги, которая накрутила на палец завиток волос у него на затылке.
— Кто кого укрощает? — поддразнила она.
Риви зарычал и скользнул вниз, встав на колени между ног Мэгги. Схватив ее лодыжки, он заставил ее согнуть колени, поцеловав нежную кожу на внутренней стороне бедра.
— Посмотрим, — сказал он.
— Забираю свои слова обратно, — пробормотала Мэгги.
— Слишком поздно, — ответил Риви, но в голосе его не чувствовалось ни малейшего сожаления.
Глава 21
Экипаж был запряжен восьмеркой гнедых. Взяв Элизабет за руку, Мэгги наблюдала за тем, как на крышу кареты грузят чемоданы и корзины, привязывая их ремнями. Элеанор находилась поблизости, но зато женщины, которую Риви обещал нанять в качестве экономки, нигде не было видно. Когда он галантно подал руку Мэгги, чтобы помочь ей влезть в карету, она помедлила, пока не сели Кора с Элизабет.
Риви подсадил Элизабет, а потом повернулся к своей новобрачной с каким-то глуповатым выражением на лице.
Мэгги бросила на него сердитый взгляд.
— Она сказала, что не возражает побыть экономкой, — прошептал он. — Честное слово, Мэгги, это ведь только на месяц!
— Ты обещал!
— У меня не было возможности найти кого-нибудь другого.
Мэгги упрямо скрестила на груди руки.
— Я твоя жена. Я сама буду вести хозяйство!
— Все верно, ты моя жена. И ты полезешь в карету, пока я не выпорол тебя на глазах у всего Брисбейна!
Мэгги села в экипаж, презрительно отказавшись от помощи мужа, и спокойно встретила взгляд Элеанор. Та улыбнулась и кивнула — Тэнси назвала бы выражение ее лица «щекастым», — и если бы не Кора с Элизабет, Мэгги дала бы ей пощечину.
Риви, как и Мэгги, был не дурак: он поехал с кучером на козлах.
Погода, такая хорошая еще накануне, быстро портилась. В верхушках деревьев завывал ветер, а по небу неслись тяжелые серые тучи. Вспомнив первую грозу в Австралии, которую она пережидала в лагере в Парамате, Мэгги почувствовала, как у нее запылали щеки. Через минуту в горле у нее запершило, а голова заболела, но она скорее умерла бы, чем пожаловалась. Карета не успела еще отъехать далеко, когда из зловещих туч хлынули потоки воды, с такой силой ударявшие в землю, что, казалось, огромный костер полыхает вокруг. Карета наполнилась холодным туманом.
— Надеюсь, мы не увязнем в грязи, — сказала Кора, поправив шляпку и вертя в руках перчатки. Она взглянула на заснувшую у нее на коленях Элизабет, положившую голову ей на грудь. — Если нагрянут разбойники, мы не сможем тронуться с места. Элеанор снисходительно улыбнулась.
— У кучера есть ружье.
— Ерунда, — сказала Кора. — Что такое ружье против десятка человек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106