Ее пальцы легко побежали по корешкам книг, выискивая нужный томик. Но оказалось, что альбом, который Элиза искала, лежал слишком высоко. Девушка привстала на мысочки, пытаясь дотянуться до желанной книги. Фридрих невольно облизнул губы, залюбовавшись тоненькой, похожей на веточку ивы, фигуркой девушки. И в этот миг стул, на котором стояла Элиза, внезапно покачнулся. Девушка испуганно взмахнула руками, стараясь удержаться на шатком пьедестале… Ауленберг ринулся к ней и подхватил на руки, пытаясь спасти от падения.
Элизе показалось, что весь мир вокруг нее завертелся в сумасшедшем беге… Она слышала собственное сердцебиение, и оно сливалось с оглушительным стуком сердца в груди мужчины, сжимающего ее в своих объятиях. Его темные глаза впитывали в себя ее волю, и она уже не могла сопротивляться обжигающему пламени, идущему от губ, глаз и рук Фридриха. Теплый ветерок, ворвавшийся в это мгновение из распахнутого окна, вместо того чтобы охладить это безумие, только усиливал все ощущения… Воздух опьянял ароматами лета, цветов и трав….
Ауленберг с отчаянием смотрел в небесную чистоту глаз Элизы, понимая, что окончательно утонул в их бездонной глубине. Ему хотелось зарыться лицом в ее мягкие волосы, прижаться губами к ее губам, забыться в ее объятиях, забыть вообще обо всем на свете…
А в это время зачарованная зовущим взглядом мужчины Элиза смотрела в его темные глаза, загадочные и желанные. Они хранили в себе тысячи тайн, и ни одну из них она еще не сумела разгадать.
– Вы… не могли бы отпустить меня… – стараясь вырваться из западни этих коварных глаз, умоляюще прошептала девушка.
– Мне почему-то очень не хочется этого делать… – губы Фридриха умышленно не касались нежного рта Элизы и лишь опаляли ее жарким дыханием.
Чувствуя, как пылают щеки, Элиза опустила голову и попыталась освободиться из кольца объятий.
– Я слишком тяжелая, и вы можете устать… Вам лучше опустить меня на пол.
– Лучше в постель… – прошептал барон и тут же усмехнулся: – Не бойся. Я не собираюсь нарушать слово, данное твоей матушке. Но чувствую, что еще пара таких мгновений – я и стану клятвопреступником. Моя прелесть, ты все больше напоминаешь мне юную розу, нежную и благоухающую, и, конечно, с острыми шипами, способными поранить мое бедное сердце. Именно их уколы делают мою жизнь намного интереснее и привлекательнее.
– Твои слова весьма понравились бы моей матушке…
– А тебе? – тихо спросил он.
Дыхание Фридриха прерывалось, и Элиза чувствовала, как дрожат его пальцы. Но она не могла и не смела верить этому обольстительному мужчине. Проклиная свою гордость, девушка заставила себя выскользнуть из мужских рук и отскочила прочь, с трудом пытаясь успокоиться. Ей казалось, что ее грудь слишком высоко и неприлично вздымается.
Но Ауленберг не собирался сдаваться. Улыбка этого ловеласа стала еще более обольстительной и манящей.
– Ты полна удивительной красоты и нежного изящества, твоя кожа подобна шелковистым лепесткам розы, а пахнешь ты, словно цветок жасмина.
Очарованная его словами, Элиза не заметила, как Фридрих вновь оказался в опасной близости от нее. Вот он уже запустил пальцы в ее мягкие волосы и притянул голову к себе. Он хотел ее. Она ощущала его желание, оно подбиралось к ней и захватывало ее душу и тело… Элиза безумно захотела оказаться вместе с ним где-то далеко, где не было бы никого, кто сможет помешать их любви. Боже, что с ней происходит?..
– Мой нежный бутон розы… – шептал он. – Ты нуждаешься в моем уходе и заботе, иначе никогда не распустишься… А я хочу увидеть, как ты цветешь… – его губы уже коснулись ее губ. – Нет, я хочу чувствовать, как ты распускаешься в моих руках…
Элизе уже и самой хотелось ощутить то, что она прежде отвергала: желание и страсть. Их уста слились в страстном поцелуе, и тепло любви заструилось по их телам ручейками удовольствия. Забыв обо всем, Элиза полностью подчинилась своим желаниям… Фридрих нежно обвил рукой ее талию и медленно повлек к дивану. Прильнув к губам Ауленберга, девушка уже не осознавала, что лежит в его объятиях, запрокинув голову и обвивая руками мужские плечи. Ее тело дрожало от неведомого наслаждения, а барон, ощущая это, осыпал жадными поцелуями лицо, шею и плечи Элизы, пальцы его заскользили к ее груди с желанием поскорее освободить девушку от платья. Она не пыталась сопротивляться и вместо этого соблазнительно изогнулась ему навстречу, подставляя свое тело его поцелуям и ласкам. Она страстно желала раствориться в нем, стать ближе, еще ближе…
– Что?.. – рука Аманды замерла на полпути к вазе. Она составляла букет из голландских тюльпанов, но теперь смотрела на Людвига так, словно увидела его впервые. Аманда велела дворецкому отнести шампанское в будуар дочери, но слуга неожиданно вернулся и заявил, что не осмелился войти в комнату Элизы. Ему помешали звуки страстных поцелуев.
Аманда глубоко задышала, словно ей не хватало воздуха, а затем, подхватив юбки, опрометью кинулась на второй этаж. Но, подбежав к покоям дочери, она на мгновение замерла и медленно, сдерживая дыхание, проскользнула в гостиную, смежную с комнатой Элизы, из которой по-прежнему слышались вздохи и поцелуи. На этот раз она не стала скромничать и сразу же прильнула к замочной скважине. Зрелище, которое предстало ее взору, заставило Аманду мгновенно отшатнуться от двери и на дрожащих ногах отойти в сторону.
– Похоже, я проиграла… – тоскливо проговорила она.
Аманда понимала, что всего этого невозможно было избежать, но ей было невыносимо больно видеть свою дочь в объятиях известного всей Вене развратника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80