Что-то я не видела ни одной порядочной девушки, трущейся о твои ноги.Чтобы избавить своего оруженосца от дальнейших обвинений, Остин тряхнул камзолом, взвившимся, словно алое знамя.Кэри первым делом оглядел шов, и его торжествующая ухмылка сменилась выражением полного недоумения.— Ничего не понимаю. Она же и не думала зашивать его. Я могу просунуть кулак в дыру.Свои слова он подкрепил действием.Камзол заколыхался, из-за него донеслись приглушенные ругательства. Кэри и его родители тревожно переглянулись. Остин перевернул камзол, показывая всем спину.На широких плечах аккуратными ровными стежками, требующими огромного умения и еще большего терпения, был затейливо вышит зеленый плющ.Остин печально фыркнул, вытирая глаза.— Мне даже в голову не приходило, что понятие «работать иголкой с ниткой» может иметь такое широкое толкование. О господи, если бы я знал, что иметь жену — так забавно, я бы уже давно постарался обзавестись ею!Прижимая камзол к груди, он запрокинул голову и расхохотался.Возможно, остальные и поддержали бы его, но молчали, оглушенные потрясением еще более сильным, чем то, когда они стали свидетелями вспышки гнева, наследственной черты рода Гавенморов, с которой всегда так сурово боролся сэр Остин. Но подобные приступы ярости им уже доводилось видеть прежде, однако вот уже долгих двадцать лет никто, не слышал веселого, искреннего смеха их господина. 15 С этого дня сэр Остин редко появлялся на людях в чем-либо другом, кроме алого камзола с нежными гирляндами плюща, искусно вышитыми на плечах. К огорчению Винифриды, рыцарь запретил ей заштопать разорванный шов, предпочитая показывать надетую под камзолом рубаху, но не обижать свою жену.Его восторженная похвала работы Холли звучала так убедительно, что через неделю большинство рубах, камзолов и даже чулок Остина были расшиты легкомысленными букетами цветов и крошечными розовыми бабочками, порхающими от подола к воротнику. В конце концов рыцарь попросил Кэри спрятать тот камзол, который он надевал, отправляясь на бой, так как испугался, как бы его деятельная женушка, пока он спит, не расшила и этот камзол букетами мальвы.Столкнувшись с необходимостью стать хозяйкой в замке своего супруга, Холли вдруг со стыдом пришла к выводу, что ее учили быть невестой, а не женой. Она могла виртуозно спеть сложное рондо, ни разу не сфальшивив, и без единой ошибки исполнить быстрый танец, — однако чувствовала себя совершенно беспомощной, когда дело доходило до того, чтобы заниматься хозяйством. Пудинг у нее подгорал. Вино с пряностями горчило. Сливки прокисали.Винифриде приходилось держать у печи ведро с водой, чтобы вовремя тушить пожары, ежедневно вспыхивающие в результате усилий молодой госпожи. Эмрис ходил следом за Холли по саду и выдергивал кусты болиголова и паслена, которые она по незнанию сажала среди ровных рядов шалфея и тимьяна.Вместо того чтобы отчитывать жену за промахи, Ос-тин встречал все ее домашние неудачи с глубоким спокойствием.Окунув несколько пар рейтузов Остина в чан с кипящей водой, после чего они сжались до размеров кишок для колбасы, Холли под безудержный хохот Кэри тоскливо вздохнула:— Ваш господин — просто святой. У него ангельский характер.Наконец Винифрида, взмолившись о передышке, всунула в деятельные руки Холли деревянное ведро и тряпки. Обрадовавшись тому, что у нее появилось дело, которое ей по силам, Холли посвятила первые солнечные дни лета, возвращая Каер Гавенмору былую чистоту. Она натерла до блеска массивные бронзовые канделябры, вымела паутину из всех углов, отмыла каменные плиты.Лишь через две недели, собрав все свое мужество, Холли перешла в наступление против тускло освещенной винтовой лестницы, ведущей на верх заколдованной башни. Ее работа пошла значительно веселее, после того как девушка распахнула полусгнившие створки, почти полстолетия запечатывавшие в башне угрюмый полумрак. Нижнюю площадку и лестницу затопил солнечный свет, затхлый воздух сменился дыханием лета. Подоткнув юбки, Холли, опустившись на колени, принялась отскабливать деревянные доски пола, весело размышляя над тем, как изумился бы ее папочка, увидев сейчас своего «драгоценного ангелочка».Отныне дни Холли были заполнены не пустыми развлечениями и праздной скукой, а тяжелым физическим трудом. Ночами, вместо того чтобы беспокойно ворочаться в кровати, мучаясь неведомым желанием, девушка крепко засыпала, мечтая о том дне, когда ей удастся завоевать сердце мужа. Теперь она ощущала себя не канарейкой, запертой в позолоченной клетке, а величественным коршуном, на закате парящим в вышине над рекой Уай, вольным лететь куда ему вздумается.Отношение к ней Остина становилось все более теплым, медленно, но неуклонно — как согревалась под летним солнцем черная валлийская земля. Мальчишеская улыбка все чаще появлялась у него на лице, приступы молчаливой угрюмости становились все более редкими. А самое многообещающее заключалось в том, что Холли уже целую неделю не замечала, чтобы Остин, скользнув рукой за пазуху, ощупывал неведомый дар своей таинственной возлюбленной.Очаровывать мужчину, не прибегая к тому, чтобы наматывать на розовый ноготок длинный локон и складывать накрашенные губки бантиком, оказалось задачей потруднее, чем лить восковые свечи, которые не растают при первом же поцелуе пламени. Однако Холли приняла этот вызов, жадно встречая каждую крошечную победу.Холли, распрямив спину, отерла капли пота со лба. Физические усилия разгорячили ее, сделав еще более заметным ледяное дуновение на затылке. Развернувшись, девушка взглянула на зияющую пасть уходящей вверх лестницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89