Усевшись на мягкий стул, обитый красным бархатом (отдельный кабинет Клэя в этом ресторане был пышно обставлен), в течение следующего получаса Джастин излагал все, что приключилось с Эриел в конюшне, не забыв покаяться в собственных жестокости и бессердечии, которые он позволил себе с ней наутро. Он поделился с Клэем и тревогой по поводу того, что она оказалась в услужении у Хорвика.
Клэй тихонько чертыхнулся.
– Признаюсь, что я многое напутал в своей жизни, но никогда еще я не ошибался так жестоко и глупо.
– Она отказывается видеть меня, не вскрывает мои письма, отослала назад все мои подарки. Что мне делать?
– Может быть, тебе просто сказать ей, как много она значит для тебя? Это же очевидно.
Джастин покачал головой:
– Нет, только не для нее. Она не станет меня слушать. Но даже если бы стала, она никогда мне не поверит.
– Но черт возьми, она не должна оставаться у Хорвика! Рано или поздно этот старый негодяй станет к ней приставать, если, конечно, ты не предупредишь его, чтобы он этого не делал.
– Пока я не имел случая поговорить с ним. Всю прошлую неделю его не было. Он уезжал по делам. К счастью, сейчас здесь его жена. Он будет паинькой, пока она не уедет.
– Насколько мне известно, она уезжает нынче утром. Два дня назад она давала бал по случаю дня рождения своей любимой племянницы. Теперь же уедет за город, в их имение.
– Ты там был?
– Я заглянул на минутку, так как был уверен, что там будет одна премиленькая молодая вдова.
– Ты, случайно, не видел там Эриел?
Клэй покачал головой:
– Увы! Я оставался там недолго. Моя дама и я решили, что можем провести время более приятно, если уедем и не станем слушать, как леди Хорвик восхваляет достоинства и добродетели своей зубастой племянницы.
Принесли еду – толстые ломти оленины в подливке, устрицы, горошек и голубиный паштет с хрустящей корочкой.
– Ешь. Тебе понадобится много сил, если ты собираешься покончить с этой неразберихой, которая тебя угнетает.
Джастин принялся за еду без всякого аппетита, просто сознавая, что не сможет помочь Эриел, если свалится. Клэй отхлебнул глоток вина.
– У Хорвика я не видел Эриел. Зато видел твою сестру.
Джастин кивнул:
– Я слышал, что Барбара в городе. Я думаю, она приехала погостить у леди Кэдбери.
– Она была очень любезна с твоим «добрым другом» Филиппом Марлином. Я подумал, что они хорошая пара.
Джастин поднял голову от еды и посмотрел на него.
– Я вызову его на дуэль.
Клэй очень осторожно поставил на стол стакан с вином.
– Это не лучшая мысль, и дело вовсе не в том, что мерзавец этого не заслуживает. Но если ты убьешь его, ты наживешь себе дополнительные неприятности. Имя Эриел будут трепать и пачкать. Он недостоин такой чести.
– Но я не могу просто так оставить то, что он позволил себе с ней.
– Очень даже можешь. По крайней мере в настоящее время. Ты должен подумать об Эриел. О ней ты и должен думать в первую очередь.
Джастин промолчал. Клэй был прав, прежде всего ему следовало думать об Эриел. Он успеет расквитаться с Марлином позже. Джастин заставил себя съесть еще один кусок мяса, но ему показалось, что у еды был вкус песка.
– Знаешь ли, могло быть и хуже. По крайней мере ты выяснил, что у нее не было ничего с Марлином. И уж конечно, она не влюблена в него.
– Нет, не влюблена, – тихо ответил Джастин. – Она сказала ему, что любит меня.
Устрица, которую Клэй собирался отправить в рот, так и осталась на полпути к месту назначения. Он положил на тарелку серебряную вилку, на которую она была наколота.
– Господи!
– Ты отлично понял мои чувства.
– И что ты собираешься делать?
– Не знаю. Попытаюсь повидать ее снова. Попытаюсь убедить ее покинуть дом Хорвика. Мне надо найти для нее квартиру, такое место, где она будет в безопасности.
– Она подумает, что ты хочешь…
– Я отлично знаю, что она подумает, но это неправда. Я даже близко к ней не подойду. Она не хочет меня видеть, и я ее не осуждаю.
– Все совершают ошибки, – мягко заметил Клэй. – Ты хороший человек, Джастин. И не важно, веришь ли ты в это или нет. У тебя точно такие же чувства, как у всех. Иногда эти чувства мешают жить. Они ослепляют тебя, не позволяют видеть вещи такими, какие они есть. И то, что ты притворяешься, что их вовсе не существует, ничего не меняет.
Джастин ничего не ответил.
– Ты ведь никогда не хотел обижать ее, – продолжал Клэй. – Может быть, со временем Эриел поймет это.
Но Джастин был уверен, что после того, как он столь грубо обошелся с ней, Эриел не поймет. Но это не имело значения. Он должен был помочь ей. Он был обязан сделать для нее хотя бы это. Это и еще больше.
Эриел сняла простыни с большой кровати. Последний бал из тех, что дала леди Хорвик, был два дня назад. И слава Богу! Большая часть гостей уже разъехалась, а немногие оставшиеся должны отбыть сегодня. Она потянулась и зевнула, потом потерла натруженную спину, взяла чистый пододеяльник за концы и расправила, чтобы надеть на перьевой матрас. Она деловито поправляла его углы, когда услышала, как дверь отворилась. Потом тихонько закрылась. Эриел ожидала увидеть миссис О’Грейди или одну из горничных. Поэтому при виде округлого лорда Хорвика, остановившегося в дверях, напряглась как струна.
– Ну, моя дорогая. Теперь-то наконец мы одни.
Эриел замерла.
– Вы хотите сказать, что ваша жена уехала и вы остались одни?
Он плотоядно облизал толстые губы и хмыкнул:
– Я хочу сказать, что мы с вами одни, моя дорогая. Я вижу, что вы не готовы покориться неизбежному, но к тому времени, когда я покину эту комнату, сдадитесь.
Губы Эриел были плотно сжаты. Она была больше разгневана, чем напугана, и страшно устала от смехотворных притязаний лорда Хорвика и от его непоколебимой уверенности в том, что рано или поздно она примет его ухаживания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110