— Если ты хочешь этого, так тому и быть.
Кэтрин молча кивнула, потому что говорить она не могла из-за подступивших к горлу слез. Глупо было в ее положении так волноваться, но она ничего не могла с собой поделать. Больше ни он, ни она не произнесли ни слова, и Кэтрин, закончив дело, вышла из комнаты.
Все последующие дни доктор Фредерике осматривал Люсьена и нахваливал Кэтрин. Он был доволен тем, что и как она делала, ухаживая за больным мужем. Доктор Фредерике также предлагал маркизу сделать пару раз кровопускание, но Люсьен категорически отказался, и Кэтрин втайне была рада этому.
Как только слухи о нападении на маркиза дошли до Карлайл-Холла, Джейсон и Велвет немедленно приехали навестить его. Они с облегчением увидели, что Люсьен выздоравливает и скоро будет на ногах.
Благодаря заботам Кэтрин Люсьен встал на ноги утром накануне Рождества.
— Ты забыла, что мы собирались провести вечер с Велвет и Джейсоном? — спросил он, найдя жену в библиотеке. Люсьен несколько дней назад говорил о полученном от герцога и герцогини приглашении собраться вместе, чтобы зажечь святочное полено, символизирующее начало праздников.
— Нет, не забыла, — ответила Кэтрин. — Но я не думала, что ты будешь чувствовать себя достаточно хорошо к этому времени. — «К тому же после нашего последнего разговора я не знала, что у тебя на уме», — мысленно добавила она.
— Я чувствую себя вполне сносно. Возможно, у меня не слишком приличный вид, но если ты и Уинни позаботитесь о моей внешности, я с удовольствием поеду в гости. — Люсьен улыбнулся. — Мы уже давно не отмечали никаких праздников. Надеюсь, в компании детишек Синклеров нам будет веселее.
Кэтрин улыбнулась в ответ, и сердце ее радостно забилось.
— Эта идея мне очень нравится. — После смерти матери и сестры они с отцом не отмечали Рождество, поскольку с этим праздником были связаны печальные воспоминания. А когда умер отец и дядя вместе со своей дочерью переехали в Милфорд-Парк, роскошные рождественские торжества, устраиваемые Дунстаном, только усиливали в Кэтрин чувство одиночества и отчаяния.
— До Карлайл-Холла недалеко, — продолжил маркиз, — но нам следует выехать пораньше, если мы хотим прибыть туда до того, как дети отправятся спать.
— Хорошо. Однако надо сообщить тете Уинни, в какое время ты хочешь выехать.
Люсьен снова улыбнулся:
— Примерно около шести.
Кэтрин кивнула. Она смотрела на него, когда он шел широким шагом по холлу, и чувствовала, как теплеет у нее на душе. Сегодня Люсьен казался другим: не таким угрюмым и более похожим на того человека, какого она знала до замужества. Когда он исчез в своем кабинете, Кэтрин поспешила наверх, чтобы найти Уинни и обсудить с ней свой наряд для предстоящего вечера.
Обе женщины были крайне взволнованы. Кэтрин еще ни разу не была на приеме в великолепном особняке герцога и герцогини Карлайл. Кроме того, Рождество было ее любимым праздником и она хотела отметить его по-особенному.
Она выбрала темно-красное бархатное платье с широким кринолином и модным глубоким вырезом на груди, с облегающими рукавами до локтя и пышными кружевами до запястий. Одевшись, Кэтрин еще раз оглядела себя в зеркало и поправила каштановые локоны, красиво уложенные на голове, подкрасила губы помадой и, оставшись вполне довольной собой, сошла вниз.
Маркиз ждал Кэтрин у лестницы. Когда он увидел ее, в его темных глазах на мгновение вспыхнул огонек страсти. Кэтрин не раз замечала нечто подобное и прежде, однако убеждала себя, что выдает желаемое за действительное.
Если бы он желал ее, то пришел бы к ней в комнату и снова занялся бы с ней любовью и не согласился бы расторгнуть их брак. И все же, когда она спустилась на последние ступеньки и приняла предложенную им руку, не было сомнений, что им владеет страсть, судя по тому, как он жадно оглядел ее с головы до ног, а потом прижался горячими губами к ее руке в белой перчатке.
— Вы превосходно выглядите, миледи.
Кэтрин слегка смутилась от взгляда его жгучих глаз.
— Благодарю, милорд, — произнесла она.
Люсьен смотрел на нее не отрываясь еще несколько минут, затем перевел взгляд опять вверх по лестнице. Там стояла тетя Уинни.
В светло-голубом шелковом платье с меховой отделкой, со светлыми волосами, собранными на затылке в пучок, она выглядела не намного старше Кэтрин. Люсьен улыбнулся и произнес, явно гордясь и любуясь тетей:
— В сопровождении двух самых красивых женщин Англии я чувствую себя самым счастливым мужчиной.
Щеки Уинни окрасились легким румянцем. Она перевела взгляд с племянника на Кэтрин и обратно, довольная тем, что увидела.
— Думаю, мы не менее счастливы, милорд. Ты согласна, дорогая?
Кэтрин улыбнулась и посмотрела на Люсьена, чувствуя на себе пристальный взгляд его черных глаз.
— Конечно, леди Бекфорд. Быть в компании с таким красивым мужчиной… истинное счастье. Нам с вами исключительно повезло.
Люсьен был явно доволен. Кэтрин снова отметила изменение в его настроении и порадовалась этому. Она взяла его под руку с одной стороны, а Уинни с другой, и все вместе они вышли наружу, где маркиз помог женщинам сесть в карету. Они прибыли в Карлайл-Холл, когда луна уже вышла на небо. Карета подкатила по длинной, обсаженной деревьями и посыпанной гравием дорожке прямо к подъезду.
Роскошный особняк, расположенный среди бесконечных полей и лесов, выглядел более величественным, чем Кэтрин представляла себе. Он был построен в греческом стиле из белого известняка, с великолепными балюстрадами и шикарными фронтонными окнами, сверкающими сейчас множеством свечей.
В дверях стояли два лакея в красных ливреях одинакового роста и телосложения, в одинаковых серебристых париках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98