— Есть и другие возможности.— Не будь дурой! Тебе никогда не представится лучший шанс показать, на что ты способна!— Именно это ты и даешь мне — шанс показать себя?— Да! — проскрежетал он.— А если я покажу себя, тогда что?— Кто знает…— На таких условиях мне ничего не нужно.— Черт побери! Никто из них не подготовлен к этой должности лучше тебя, и ты прекрасно знаешь это! — взорвался отец со смесью неприязни, раздражения и отчаяния.Но для Мередит его неохотное признание прозвучало куда слаще любой похвалы. В душе вспыхнула неожиданная надежда, возбуждение с каждой минутой становилось все сильнее, но Мередит старалась говорить как можно небрежнее:— В таком случае я согласна.— Прекрасно, обсудим дела за завтрашним ужином. Остается пять дней, чтобы поработать над незаконченными проектами, прежде чем я отправлюсь в круиз.Он потянулся за шляпой, намереваясь уйти.— Не так быстро, — сказала она, внезапно прищурившись. — Прежде всего, хотя это и не самое важное, поговорим о прибавке к жалованью.— Сто пятьдесят тысяч в год, через месяц после того, как займешь мой кабинет.— Сто семьдесят пять тысяч, и немедленно, — упрямо возразила она.— Согласен, — рассерженно бросил отец, — но с тем, что ты станешь получать прежнее жалованье, когда я вернусь.— Договорились.— И, — добавил отец, — ты не должна проводить, повторяю, не должна, никаких изменений в политике руководства, не посоветовавшись сначала со мной.— Договорились, — повторила Мередит.— Значит, все улажено.— Не совсем… мне от тебя нужно еще кое-что. Я полностью намереваюсь посвятить себя работе, но нужно позаботиться и о личных делах.— Каких именно?— Замужестве и разводе. Я не могу получить одно без другого.И, видя, что отец продолжает напряженно молчать, Мередит шагнула вперед:— Думаю, Мэтт согласится на развод, когда я принесу ему оливковую ветвь — одобрение комиссии по районированию и гарантию, что ты не будешь больше вмешиваться в его личную жизнь. Я почти уверена, что так оно и будет.Отец с мрачной улыбкой уставился на дочь:— Ты действительно так думаешь?— Да, но ты, очевидно, нет. Почему?— Почему? — удивленно повторил Филип. — Я скажу тебе. Ты считаешь, что он напоминает тебе меня, а я ни за что не пошел бы на такую жалкую приманку. Ни за что. И не сейчас. И вообще никогда. Я бы заставил его пожалеть о том дне, когда он решился встать мне поперек дороги, а уж потом выставил бы свои условия, которыми он подавился бы!Ледяной озноб предчувствия прошел по спине Мередит.— Тем не менее, — настаивала она, — прежде чем я сделаю хотя бы шаг, ты должен дать слово, что он получит одобрение Саутвилльской комиссии, как только подаст заявление вторично.Филип, поколебавшись, кивнул:— Я прослежу за этим.— И поклянешься к тому же не вмешиваться ни во что, если он согласится на быстрый развод и без огласки?— Даю слово. Паркер, — сказал он, наклоняясь, чтобы взять шляпу, — желаю счастливого путешествия.После его ухода Мередит взглянула на весело улыбавшегося Паркера и мягко сказала:— Отец не способен признать свои ошибки или извиниться, но судя по тому, что он сказал, это его способ мириться. Ты не согласен?— Возможно, — без особой убежденности кивнул Паркер.Но Мередит, ничего не замечая, стиснула его в объятиях с неожиданным, неудержимым, бьющим через край восторгом.— Я смогу справиться со всем — с новой работой, разводом и подготовкой к свадьбе! — весело пообещала она. — Вот увидишь!— Знаю, — кивнул Паркер, улыбаясь, и, обняв ее, привлек к себе.Сидя у стола и положив ноги на сиденье стула, Лайза решила, что опера Пуччини не просто скучна, а поистине невыносима, но в этот момент, случайно подняв глаза, увидела стоявшую на пороге Мередит.— Паркер и твой папаша ушли? — осведомилась она, выключая радио. — Господи, ну и вечер!— Потрясающий, чудесный, волшебный вечер! — объявила Мередит с ослепительной улыбкой.— Тебе кто-нибудь говорил, что такие смены настроения опасны? — удивленно подняла брови Лайза. Всего несколько минут назад в гостиной явно шел разговор на повышенных тонах.— Прошу обращаться ко мне уважительно и с почтением!— И какого же обращения ты ждешь? — поинтересовалась Лайза, изучая лицо Мередит.— Как насчет «мадам президент»?— Да ты шутить! — с восторгом вскричала Лайза.— Только насчет обращения. Давай откроем бутылку шампанского! Нужно отпраздновать!— Шампанское так шампанское, — согласилась Лайза, обнимая подругу. — А потом можешь рассказать обо всем, что случилось с тобой и Фаррелом вчера.— Это было ужасно! — жизнерадостно провозгласила Мередит, вынимая из холодильника бутылку шампанского и сдирая фольгу. Глава 31 Со следующей недели Мередит с головой погрузилась в новые обязанности: принимала решения, осмотрительные, но сделавшие бы честь опытному руководителю, встречалась с администраторами, прислушивалась к их мнению, предлагала свои идеи и уже через несколько дней сумела заслужить доверие и воскресить угасающий энтузиазм служащих. Одновременно она умудрялась выполнять большую часть своих обязанностей вице-президента, и в этом ей неизменно помогала Филлис: ее постоянная преданность, готовность всегда остаться после работы вместе с Мередит намного облегчали тяжелую ношу, которую та взвалила на свои плечи.Однако уже через несколько дней Мередит научилась сдерживать темпы, работать равномерно, и первоначальная усталость уступила место эйфории. Она даже ухитрилась посвятить немного времени подготовке к свадьбе: заказала приглашения в канцелярском отделе «Бенкрофт», и, узнав, что в секции для новобрачных получены новые модели одежды, отправилась туда, чтобы посмотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18