Глядя па нее, Лиза выкрикнула с вызовом, обращаясь, к Айвану:— Я уже не ребенок, и не надо меня так называть! Мне уже шестнадцать лет!Айван оглядел ее с головы до ног так, что она поежилась, и ответил тоном, не допускающим возражений:— И все-таки вы ребенок, мисс Альсестер, и для вашего же блага вам следовало бы молить Бога, чтобы вы оставались ребенком подольше.Лиза сердито посмотрела на него, не зная, как ей воспринимать это замечание. Во всяком случае, его слова показались ей оскорбительными, и она снова попыталась найти утешение в мыслях о своих будущих успехах в свете и о том, что тогда ей, наверно, удастся доказать Айвану, что она уже взрослая. Но и в этом у Лизы не было уверенности. А вдруг и после ее успеха у богатых и красивых мужчин он также не удостоит ее внимания? Эта мысль привела Лизу в ярость, и она вдруг погнала своего пони вперед, старой каменной загородке. Она не позволит Айван помыкать собой! Она не сомневалась, что Танцор сможет взять барьер, что бы там ни говорил конюх.Но, перескочив через загородку, пони задел копытами за верхние камни, и Лиза, не удержавшись в седле, упала на траву по ту сторону стенки Ей почти не было больно, и, за исключением ссадины на виске, повреждений она не обнаружила. Прежде чем Лиза успела встать, разъяренный Айван перепрыгнул через загородку и оказался рядом. Вид у него был такой, как будто он готов убить Лизу, но он вдруг взял ее на руки и прижал к себе, прежде чем она успела сообразить, что происходит.Лиза, пораженная его внезапной заботливостью, замерла от восторга: ведь теперь она была в его объятиях. Когда Айван стал осматривать се, словно врач, Лиза была даже несколько разочарована. И все же, увидев его глаза, она почувствовала себя вознагражденной за все неприятности этого дня. Хотя Айван старался казаться хладнокровным и равнодушным, взгляд его выражал все что угодно, только не равнодушие. Не удержавшись, Лиза по-детски целомудренно поцеловала его в щеку. Айван, словно нехотя, погладил ее висок, на котором была ссадина. Потом он наклонился, как будто собирался поцеловать ее, но в это время вернулась Эвви.Лиза посмотрела на сестру. Эвви, кажется, больше беспокоило то, что Лиза на руках у Айвана, нежели то, не пострадала ли она при падении. Айван тут же поставил ее на ноги, после чего сел на своего коня и ускакал на поиски Танцора.Эвви, узнав о случившемся, дала ей чистый носовой платок, и обе они стали ждать у каменной загородки возвращения Айвана.Домой все трое возвращались в полном молчании. Айван никак не реагировал на все попытки Лизы за говорить с ним, а на Эвви все происшедшее, видимо, произвело сильное впечатление, и она тоже предпочитала молчать. Когда они вернулись к месту, откуда началась прогулка, у Айвана был такой холодный и отчужденный вид, что Лиза даже подумала: а не приснилось ли ей | все, что произошло на лугу? Когда пришла пора спешиться, Айван помог слезть с пони Эвви, оставив Лизу на попечении мистера Мерривезера. Он увел своего скакуна в конюшню, не прощаясь и не оглядываясь.Лиза, рассерженная и обиженная, с трудом смогла овладеть собой. Но сочувственные взгляды Эвви были очень неприятны Лизе, и она поскорее убежала в дом, чтобы побыть в одиночестве.Весь вечер Лиза провела, сидя у камина в своей комнате. На этот раз на ней было простое синее шерстяное платье с белым воротничком, и она была бы похожа на девочку-школьницу, не знающую взрослых забот, если бы не выражение ее лица. Лиза все думала об Айване. Как он мог быть таким бессердечным и равнодушным после того, как едва не поцеловал ее? Не ошиблась ли она, заметив, как он смотрел на нее, после того как она упала? Не приняла ли желаемое за действительное?Она сидела и смотрела на огонь, пытаясь убедить себя в том, что ей все это не показалось, что он на самом деле неравнодушен к ней, но добиться своей цели ей так и не удалось.Было уже поздно, но Лиза не ложилась спать: она знала, что из-за всех этих сомнений и переживаний заснуть ей в эту ночь все равно не удастся. В это время взгляд ее упал на пелерину, лежавшую на диване.В первое мгновение мысль, пришедшая в голову Лизе, даже испугала ее. Но она не отвергла эту внезапную идею. В конце концов, что страшного случится, если она ненадолго зайдет сейчас в конюшню. Конечно, уже стемнело, и в такое время ей вовсе не подобает выходить из дому, не подобает даже думать о таких вещах. Но должна же она узнать, в чем дело! Должна же она понять, как в действительности относится к ней Айван. А, разрешив свои сомнения, она сможет благополучно вернуться домой, и лечь спать. Лиза решила так и поступить.Убедившись, что никто не видит ее, она вышла из дома через черный ход. Весенняя ночь была прохладной, но безветренной, отчего холод чувствовался не так сильно. Здание конюшни выглядело в темноте странно и непривычно. Окна в комнатах работников, были освещены свечами. В комнате, где хранились упряжь и сбруя, была единственная в конюшне печь. Оттуда доносились голоса и хриплое пение. Лизе вдруг стало не по себе. Она остановилась у двери, которая вела в эту комнату, не зная, что делать дальше. Вдруг дверь распахнулась. Теперь отступать было поздно.В комнате находились пятеро мужчин, считая с тем, который стоял у дверей. Среди них был и Айван, который сидел за бутылкой вместе с одним из своих товарищей. Все это были молодые конюхи, и мистера Мерривезера среди них не оказалось.— Смотрите-ка, ребята, к нам явился ангел! — Конюх, стоявший у двери, но имени Скарборо, громко рассмеялся. Все, кто сидел в комнате, немедленно подняли головы и посмотрели на Лизу. Айван, увидев ее, сразу встал. Пьяный Скарборо был настроен игриво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96