Когда полицейский постучал в дверь, Дрю подумал, что Лайлу и впрямь можно было бы сдать, но он знал, что ее пребывание в тюрьме никак не отразится на исходе дела.
Она совершенно не понимала его дальнейших намерений. А он просто хотел целовать ее сочные губы до тех пор, пока они оба не почувствуют удовлетворение. Однако подобный поступок стал бы для адвоката своего рода политическим убийством, не говоря уже о всей его неэтичности. Юристы не соблазняют своих клиентов. Даже если это сладкая Лайла, мечта его юношеских фантазий.
Он должен держать себя в узде, если хочет, чтобы мечты о должности мэра воплотились в реальность. Процесс над Лайлой был возможностью для карьерного и политического роста. И, тем не менее, женщина, спавшая в соседней комнате, продолжала его интриговать.
Окончательно осознав, что ему больше не уснуть, Дрю встал в надежде пройти на кухню и что-нибудь перекусить или же поискать какое-либо легкое чтение в библиотеке. Накинув халат, он открыл дверь своей спальни и потихоньку вышел в коридор. Бесшумно ступая по ступенькам, он увидел свет в библиотеке.
Он открыл дверь в библиотеку и замер от удивления. На софе, подогнув под себя ноги и укрывшись халатом, сидела Лайла. Она читала книгу. Для убийцы она, пожалуй, сохраняла чересчур поразительное хладнокровие.
Она оторвалась от чтения и увидела в дверном проеме Дрю.
— Почему ты не спишь?
— По той же причине, что и ты. Бессонница, ответил он.
Ее черные волосы, длинные и распущенные, растекались по спине до самой талии. Она походила на ангела, и в эту минуту он не мог усомниться в ее невиновности. Неужели эта красавица коварная отравительница?
— И то верно, — отрешенно ответила она, — но я уже приняла снотворное и скоро усну.
— А что ты принимаешь?
— Не знаю, — пожала она плечами. — Колетт что-то в аптеке покупает.
Дрю хотел было ее спросить, принимала ли она снотворное в ночь смерти Жана, но потом передумал. Он спросит ее об этом завтра, когда они подробно поговорят о ночи убийства.
Он понимающе кивнул.
— А что мы читаем?
— «Маленьких женщин», — ответила Лайла, закрывая книгу. — А ты, Дрю, много читаешь?
— Да, особенно по ночам, — ответил он.
Было как-то странно, что он стоит здесь в ночном халате, ни свет ни заря, и всячески удерживает себя от того, чтобы не поцеловать ее.
Она обвела взглядом библиотеку, а потом посмотрела на Дрю.
— Мой отец больше всего любил это место. Здесь он просиживал часами в окружении карт, таблиц и журналов… Я так рада, что письмо Бланш привело меня домой. Я знаю, что теперь дом этот принадлежит Мариан» но не думаю, что она будет против, чтобы я посетила его в последний раз.
— Конечно не будет, — сочувственно произнес Дрю.
Хоть он и был закаленным адвокатом, ему внезапно стало грустно, когда он осознал, сколь много потеряла Лайла.
Он прошел в библиотеку и сел на противоположный край софы. Лайла убрала ноги, освобождая для него место.
— А что бы ты сейчас делала, если б Жан был жив? — спросил Солье, борясь с искушением обнять эту женщину.
Ее голубые глаза потемнели.
— Это странный вопрос, и тем более странно слышать его от мужчины, так сильно изменившего мою жизнь.
Дрю почувствовал исходившую от нее враждебность. Он знал, что способен одержать верх в любом споре, но он встал среди ночи не для того, чтобы ругаться с Лайлой, особенно когда она столь невероятно соблазнительна.
— Послушай, мы можем спорить до первых петухов. Я знаю, что ты винишь меня во всех своих бедах, но разве об этом должны мы говорить сегодня ночью? Уже поздно. Неужели мы не можем заключить до утра перемирие?
Она подняла в удивлении брови и широко зевнула.
— Хорошо, до восхода солнца мир.
Спасибо, — промолвил Дрю, отметив, что еще до начала суда она узнает его мнение на этот счет и поймет, что он сделал лишь то, о чем просил его клиент — Жан.
Некоторое время они сидели молча, глядя друг на друга. Сомнения одолевали адвоката. Как женщина с таким невинным лицом могла кого-то убить?
— Итак, расскажи мне о своей жизни с Жаном. Лайла нахмурилась.
— О, эта тема не на сон грядущий. Я разозлюсь и расстроюсь. Так что до восхода солнца она под запретом. Лучше поговорим о твоей жизни…
Солье кивнул.
— И что же ты хочешь узнать?
— Что было с тобой с тех пор, как я последний раз видела тебя в школе?
— Я оставался в Батон-Руж до тех пор, пока не закончил школу, а затем поступил в Туланский университет, — ответил Дрю, с наслаждением разглядывая красавицу. Слава Богу, она, кажется, этого не замечала.
— А теперь я собираюсь пойти в политику…
— Зачем? — искренне удивилась Лайла. На секунду он призадумался.
— Я хочу привнести некоторые положительные перемены, которые помогут каждому. Я всегда этого хотел.
— Заниматься политикой в Луизиане всегда было интересно, — заметила она.
— И потом, я всегда любил, когда мне бросают вызов…
Они сидели, прислушиваясь к ночным звукам и скрипам старого дома. Лайла зевнула.
— А почему ты не женился? Наверняка была та, без которой ты жить не мог?
Дрю пожал плечами.
— Быть может, я закоренелый холостяк. Я так и не нашел женщину, с которой хотел бы проводить дни и ночи.
По правде говоря, всех своих женщин он сравнивал с Лайлой. С того дня, когда он впервые увидел ее на школьном дворе, она казалась ему неприступной, далекой и недостижимой. И даже сегодня она была сплошным вызовом, соперницей, над которой он мечтал одержать верх.
— Быть может, все, кого ты встречал, тебе просто быстро надоедают? — спросил она.
— Мне легко наскучить.
Если б он только мог забраться к ней в душу и увидеть, что таится под столь холодной внешностью, чем можно ее рассмешить, чем она одержима, что любит…
Он никогда не утруждал себя пониманием женщины, но Лайла его всегда интересовала, особенно сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84