— Да, — задумчиво произнесла она, — мистер Сандерс выбрал для нападения подходящий момент.— Спасибо, Касси, — сказал Билл. — Продолжай работать. Изучи это дело со всех сторон… все, что тебе покажется важным. Ты получишь доступ к любым документам.Касси решительно кивнула и вышла. Стефани посмотрела ей вслед. Казалось, после молодой женщины, словно после некоторых животных, в воздухе оставался слабый, еле уловимый запах… Запах самки… Стефани даже почудилось, что запахло мускусом.— Интересную помощницу ты себе выбрал, Билл, — насмешливо прищелкнула языком Стефани.— Она высококвалифицированная, — начал оправдываться Билл. — Прекрасно знает свое дело. Может, она расскажет нам что-нибудь любопытное насчет того, как орудует Сандерс… Касси уже успела покрутиться в мире бизнеса и наверняка сталкивалась с этим подонком.— Что ж, надо нам мобилизовать все свои силы для борьбы с мистером Сандерсом, — сказала Стефани.— Стеф…Она поняла, что Билл хочет заговорить на щекотливую тему.— Ты собираешься спросить, как я намерена поступить с Джилли? — спокойно произнесла она. — Ты ведь это хотел сказать?— Ну да… примерно.— О, Билл! Я не знаю. Но я думала, наверное, надо выделить ей долю в нашей компании, чтобы она могла начать…— Ни в коем случае, — Стефани поразила ярость Билла. — Опомнись! Что я тебе так долго вдалбливал в голову? Акции дают власть, поэтому держи их в своих руках как можно больше. И не забывай: завещание, строго говоря, тебя не обязывает выделять что-нибудь Джилли. Предсмертное желание Макса не имеет юридической силы.— Но она моя сестра, Билл.— О господи! Что это за сестра?! Говорю тебе, Стеф, если бы завещание попало ко мне в руки без свидетелей, я бы его сжег — и все. Оно никогда бы не всплыло на свет!— А я бы не согласилась! — Стефани рассвирепела еще пуще. — Несмотря ни на что, я бы этого не допустила.И Билл моментально сник.— Я знаю, — сокрушенно пробормотал он. — О да, я знаю.
В ту пору Филип Стюарт не задерживался долго в Сиднее. У него появилось много клиентов в Америке, и в Австралии он бывал все реже и реже. После разрыва с Джилли и отвратительной шумихи в газетах, травмировавшей Филипа и порочившей его имя, Нью-Йорк оказался самым подходящим местом, чтобы скрыться от посторонних глаз. Однако главная адвокатская контора Филипа все еще оставалась в Сиднее, а уютная квартира на Элизабет-Бей имела, помимо всего прочего, еще одно преимущество — она была мало связана с памятью о Джилли.Джилли… Филип был в смятении. Он вроде бы успешно склеил по кусочкам свою разбитую жизнь. Ему удавалось заглушить боль, работая почти до полного изнеможения. Круг знакомых у него расширился, перед ним открылись новые горизонты. У Филипа были другие женщины… И ничего удивительного, ведь он для своих лет очень неплохо выглядел. Филип не переставал сожалеть, что женился на такой молодой женщине. Наверно, если бы Джилли вышла замуж за мужчину своего возраста, ее не обуревал бы такой сексуальный голод. К своему величайшему сожалению, Филип в самом начале романа с Джилли убедился, что неспособен удовлетворить ее в этом плане. А раз так, то ему приходилось играть прискорбную роль рогоносца и смотреть сквозь пальцы, как Джилли наслаждается плотскими утехами с другими. Филипу даже в голову не приходило, что они оба могут играть в эту игру. После разразившегося скандала, испытав страшное потрясение, разведясь с женой, которая попала за решетку на десять лет, Филип попробовал жить как холостяк. Однако ему хватило пары встреч с другими женщинами, очень приятными, выполнявшими все его желания, чтобы он понял кошмарную, почти невыносимую правду: он все еще любил свою бывшую жену.Весь последний месяц Филип не находил себе места. Как юрист, он понимал, что Джилли не просидит в тюрьме все десять лет, а выйдет досрочно, в награду за примерное поведение. Так оно и произошло. Дата ее освобождения приближалась, и Филип потерял аппетит, работоспособность, сон… Он боялся появления Джилли, но еще больше страшился, что она не появится.Когда на следующее утро после выхода Джилли на свободу в квартире Филипа зазвонил телефон, он поднял трубку с чувством огромного облегчения. Он беспомощно слушал звуки ее незабываемого голоса — соблазнительного, такого непохожего на голоса других женщин.— Филип?— Да?— Я у Стефани. Наверно, тебе неприятно меня слышать. Но мне… мне нужен адвокат. И даже больше, Фил… если тебе это, конечно, небезразлично… Мне нужен друг. Помоги. Хорошо?Филип не мог говорить. Он вдруг почувствовал, что не в состоянии сдержать дрожь. Сделав над собой усилие, он все же положил трубку на рычаг, повернулся к стене и, обливаясь потом, подумал, что его жизнь окончательно сошла с рельсов.— Филип? — Джилли сразу поняла, что он не желает с ней разговаривать. Однако ее это не смутило. Она с полным правом считала, что, несмотря на случившееся, имеет над Филипом огромную власть. Он придет к ней! Джилли положила трубку, и вдруг ей стало зябко в прохладной гостиной дома. Ночная сорочка, которую ей дала Стефани, совершенно не согревала. Лучше снова лечь в постель…«Впервые за семь лет ты хоть выспишься по-человечески», — сказала она себе.— Вот, значит, как?! — Джилли вздрогнула, не ожидая увидеть Денниса. — Нелли Мельба опять лицедействует?Он насмешливо похлопал ее по плечу.— Это не лицедейство.— Меня умиляет твой выбор собеседника. Ты что, мало испоганила жизнь Филипу? Хочешь еще? Боже милостивый, да акулы по сравнению с тобой — ангелы.Внутренне напрягшись, Джилли спросила:— Почему ты мне хамишь, Деннис?— Я знаю, на что ты способна, вот почему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20