– спросила Сабина, не сумев скрыть дрожи в голосе.
Поняв, что совершила ошибку, Александра попыталась успокоить мать:
– Да ничего особенного не произошло. Он схватил меня за руку, ничего больше.
– С какой стати он это сделал?
Девушка остановилась и посмотрела в широко открытые требовательные глаза матери.
– Ему... ему не понравилось то, что я делала...
– Боже мой, что же ты натворила на этот раз?
– Я танцевала.
– Что ты сказала? Александра тяжело вздохнула.
– Я танцевала, – еле слышно произнесла она, – Я знаю, что не должна была этого делать, но если я все равно буду наказана, то...
– Дочь моя, неужели ты так ничему и не научилась? – негодуя, Сабина вновь легла на диван. – И ты еще думаешь, что годишься для жизни в гареме. – Женщина покачала головой. – Тебе лучше жить в Англии.
Надеясь избежать неприятного для нее разговора, Александра подошла к дивану и уселась на край.
– Давай лучше поговорим о базаре, – попыталась она сменить тему разговора. – Ты так и не сказала мне, что купила кроме этого ужасного евнуха.
– Нет, мы будем говорить об Англии, – настаивала на своем Сабина. – Я тебе еще многого не рассказала.
Плечи дочери уныло опустились.
– Я и так знаю достаточно, – пробормотала она, подперев голову ладонью. – Я первый ребенок леди Катарины, то есть твой, мама, и лорда Джеймса Байярда Корберрийского. Мой отец богат и благороден, он очень добрый и хороший человек. Ты даже не подозревала, что в твоем чреве находился ребенок, я, когда тебя выкрали из замка и продали в рабство...
– Достаточно, – перебила ее Сабина, – я расскажу тебе об Агнессе.
– Агнессе?
– Да, моей кузине, с которой мы жили, когда скончались мои родители. Мне тогда было всего десять лет.
Слова матери разожгли любопытство девушки, потому что она слышала это имя впервые. Александра наклонилась к Сабине.
– Вы очень дружили? Женщина горько засмеялась.
– Совсем наоборот. Мы были соперницами с самого начала.
– В каком смысле?
– В любом. Агнесса на год старше меня и очень хорошенькая. Родители обожали ее и не жалели денег на наряды.
– А ты?
Сабина пожала плечами.
– Со мной они обращались хорошо. Хотя я и донашивала старые вещи кузины, из которых она выросла, и играла игрушками, брошенными ею, я все же была довольна.
У Александры защемило сердце от жалости к потерянной заброшенной маленькой девочке, которая впоследствии стала ее матерью.
– Вы часто ссорились с Агнессой?
– Все время. Сказать откровенно, мы сражались как мальчишки, катались по земле, пиная друг друга и вырывая волосы из головы соперницы...
Трудно поверить, что ее нежная и ласковая мать когда-либо делала подобное, однако любопытство и бойцовский темперамент, гнездившийся в душе Александры, заставили ее спросить:
– А кто обычно побеждал?
– Агнесса, причем постоянно. Понимаешь, она была крупнее, чем я.
Девушка была явно разочарована.
– И ты никогда не выигрывала? Ни единого раза?
Лицо матери просветлело.
– Да, выигрывала, хотя и не в драке.
– Расскажи мне.
Улыбка на лице Сабины стала шире.
– Агнесса мечтала заполучить Джеймса Байярда. Она день и ночь добивалась его, безбожно, беззастенчиво флиртовала с ним, даже открыто предложила жениться на ней.
– И?
Мать рассмеялась.
– Джеймс выбрал меня, хотя я не поощряла его ухаживаний.
«Хорошая месть», – пришла девушке в голову мысль. – Он любил тебя?
– Очень. Несмотря на то, что у меня практически не было приданого, он хотел жениться только на мне.
– А ты, ты тоже сильно его любила? Торжествующая улыбка исчезла с лица Сабины. Она отрицательно покачала головой.
– Нет, не хотелось бы тебе лгать, Александра, – проговорила женщина, ласково потрепав дочь по щеке. – Я никогда не любила твоего отца, хотя и испытывала сильное влечение к нему.
Обида промелькнула на лице девушки.
– Но ты не любишь никого, кроме Джаббара. Я слышала, как ты это говорила.
– Да, но вначале это было не так. Я ненавидела этого мусульманина, этого неверного, который купил меня и сделал своей наложницей. Да, он был очень терпелив, с уважением относился к моим христианским обычаям, и еще он был так красив, что у меня язык прилипал к гортани, когда я смотрела на него. И пока ты не родилась, он не притронулся ко мне, – женщина вздохнула. – Я стремилась держать себя в руках, но все же влюбилась в него, а он в меня.
– И ты стала его женой...
– Да, одной из трех, – кивнула Сабина.
– Ты счастлива с ним, да?
Сабина отрицательно покачала головой.
– Не всегда. Очень трудно делить мужчину, которого любишь, с другими. Именно по этой причине я не хочу твоего брака с Рашидом: это не по-христиански и не по-английски.
– Но я не англичанка...
– Это единственная кровь, что течет в твоих жилах, дочь моя, – повысила голос Сабина. Они говорили об этом не первый раз. – Несмотря на то, что ты выросла среди мусульман, ты до мозга костей англичанка и служишь единственному Богу – христианскому. Поэтому жизнь в гареме – не для тебя. Я не хочу, чтобы ты оставалась здесь.
– Ты не можешь знать, смогу я здесь жить или нет!
– Разве? А кто тот несмышленыш, не выносивший долгого сидения взаперти, кто ерзал от нетерпения, если приходилось часами сидеть около фонтана и есть сладости? Кто хотел танцевать и появляться без вуали перед посторонними? Кто постоянно бесился от того, что Рашид брал в постель невольницу?
«Кто, – Сабина не решилась сказать этого вслух, – потерял покой, желая узнать о мужчинах то, о чем все обитательницы гарема знали с раннего детства?» Короче, причин, чтобы отправить ее в Англию, было более чем достаточно.
Александра поднялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130