Александра мысленно проигрывала ситуацию, в сотый раз представляя себе, куда нанесет удар, чтобы мужчина долго не приходил в сознание. Тогда она сможет затащить его в каюту и ее тюрьма станет местом его заключения.
Дверь осторожно приоткрылась, и полоска света прорезала мрак, царивший в каюте. Медлить было больше нельзя, каждая секунда была на счету. Бросившись вперед, она опустила тяжелое импровизированное оружие на голову мужчины. Доска с глухим стуком нашла свою жертву. Она со зловещим свистом вырвалась из ее рук, пролетела мимо головы Александры и, ударившись в противоположную стену, упала. Девушка ждала грохота падающего тела, но его не последовало. Обернувшись, она задохнулась от изумления.
– Боже, спасибо Тебе за то, что я высокого роста, – проговорил Люсьен, потирая ушибленное доской плечо.
Потеряв дар речи, Александра жадным взглядом вбирала в себя знакомые до сердечной боли шрамы на лице, бронзовые волосы, рассыпанные по плечам, выпирающие скулы. Неужели это не сон? Или она сошла с ума, и болезненное воображение рисует облик дорогого человека? Девушка потрясенно мотала головой, волосы ее разлетались во все стороны. Нет, это не плод буйной фантазии – даже символ исламской веры, навечно запечатленный на лице, отчетливо выделялся на фоне темного лица в полосе белого лунного света. Протянув руку, она коснулась шрама, и только тогда, наконец, поверила, что перед ней стоит Люсьен во плоти и крови своей.
Какое счастье – вновь поверить и, ощущая под своими пальцами теплоту его кожи, осознать, что близкий человек не покинул ее, что не только он небезразличен ей, но и она – ему.
Вскрикнув, Александра бросилась к де Готье, приникла к его груди и обняла его. Крепко вцепившись в его одежду, она боялась ослабить хватку, страшилась вновь потерять обретенное. Ангелы, посланцы Бога, имеют привычку так поступать.
Слезы катились градом по ее лицу. Обхватив Люсьена за шею, девушка почувствовала, как горе и отчаяние сменились надеждой и умиротворением.
Он не оставил ее, не позволил своей ненависти к Байярдам взять над ним верх. В его ли силах это признать, но де Готье все же волнуется за нее, так велит Бог, а она волнуется за него.
Александра запрокинула голову и заглянула в аметистовые глаза, которые она больше не надеялась увидеть.
– Люсьен, – выдохнула она.
– Александра.
Девушка нежно улыбнулась.
– Какое счастье, ты не бросил меня. Люсьен застонал:
– Нет, хотя и надо было так сделать.
Он долго не видел ее, его чувства несколько успокоились, но все-таки они были, и сейчас вырвались наружу.
– Прости меня, – прошептала счастливая Александра и, поднявшись на цыпочки, прижала губы к его губам. Она вдыхала аромат его великолепно сложенного тела, пахнувшего морем и мускусом. К сожалению, радость ее была сильно приправлена гневом на себя, на свое глупое поведение.
Несмотря на то, что Люсьен стоял неподвижно, не отвечая на ее ласки, Александра чувствовала себя великолепно. Поклявшись себе, что ей удастся заставить де Готье видеть в ней не дочь врага, а женщину, она начала страстно целовать его.
Люсьен отстранился, по-прежнему не выражая никаких эмоций.
– Ты ожидала капитана, да, госпожа?
Капитан... капитан Жиро! Как же могла несчастная пленница это забыть? В отчаянии девушка сжала руку Люсьена.
– Люсьен, капитан... – воскликнула она, меряя его глазами, полными тревоги. – Нам надо спешить, иначе он обнаружит нас. Он посланник сатаны и...
– Правда?
Возбуждение сменилось изумлением, Александра растерянно заморгала. Почему де Готье так спокоен? Разве он проник на корабль не ради ее спасения, а если это так, то почему он теряет время? Наверно ему удалось устранить каким-то образом Жиро. А как же команда?
– Тыне понимаешь, – начала было объяснять девушка.
– Нет, ошибаешься, – Люсьен отвернулся. – Тебе нечего бояться, Александра. Все идет, как надо.
Смущенная, она наблюдала, как Люсьен прошел по каюте и вновь зажег фонарь, который она погасила незадолго до того, как взяла в руки палку.
Теперь Александра обратила внимание на его одежду. Его мускулистую фигуру облегала туника, выгодно подчеркивающая ее и схваченная в талии кожаным поясом. Исчез и тюрбан, а волосы держала тонкая витая полоска.
Так одеваются европейцы, Александра это знала. Жак Лебрек был тому подтверждением, хотя его одежда была намного лучше – дороже и чище.
Де Готье направился к сундуку, который незадолго до этого безуспешно, не имея ключа, пыталась открыть Александра. Он достал ключ, вставил его в замок и резко повернул. Откинув крышку, Люсьен покопался внутри и вынул одеяние темно-зеленого цвета и нечто пурпурное. Расправив руками, он протянул все это девушке.
– Тебе надо переодеться, – произнес мужчина, приподняв ее безвольно опущенную руку и повесив на нее одежду. – Затем мы поднимемся на палубу.
Тысячи вопросов немедленно родились в мозгу Александры и тут же сменились смутным подозрением.
– Не понимаю.
Де Готье отвернулся.
– Потом поймешь.
– Нет, лучше сейчас.
– Люсьен, почему ты привез меня в Танжер? Оран ведь находится ближе. – Она говорила о городе на побережье, который они проезжали. Люсьен настаивал на Танжере по причинам, известным только ему одному. Тогда девушка думала, . что они специально едут дальше на запад, чтобы сбить с о следа преследователей, посланных Раши-дом. Это как нельзя лучше ее устраивало, давало больше времени на организацию этого идиотского побега. Сейчас в душе Александры уже не было уверенности в правильности своей догадки.
Люсьен обернулся, стоя у двери, которую уже собирался открыть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130