— О, дорогая, боюсь, мне пора… Мама дома занимается приглашениями, а ты ее прекрасно знаешь… Если я не помогу ей, она сляжет с мигренью на неделю.
— Я провожу тебя до пристани, — предложила Мередит, поднимаясь из кресла.
Весна была в полном разгаре. Деревья буйно зазеленели. Азалии уже выбросили фонтаны соцветий, трепещущих в ярком солнечном свете.
Женщины держали зонтики, шагая по. короткой дорожке, ведущей к пристани. Алтея вошла в маленькую пирогу, и рабы взялись за весла. Мередит помахала платочком, глядя вслед удаляющейся лодке, и затем зашагала обратно к дому.
Дойдя до парка, она свернула к своему огороду с лекарственными растениями, который располагался за подъездной аллеей. Войдя за низенькую изгородь, Мередит принялась бесцельно бродить между грядками, разглядывая зеленые всходы и время от времени останавливаясь, чтобы вырвать сорняк. Посмотрев на свои перчатки, она поморщилась: как всегда, неосторожно испачкала их. С этим ничего не поделаешь. Ей никогда не стать настоящей леди.
Внезапно по спине пробежали мурашки, и она обернулась. Прикрыв глаза рукой от солнца, Мередит принялась внимательно оглядываться лесные заросли, затем обернулась в пол-оборота к дому. Странно, но она ощутила какую-то враждебность по отношению к себе. Безумие, ведь вокруг ни души. Мередит никак не могла избавиться от это-го неприятного чувства. В нем присутствовала явная угроза, ненависть или недоброжелательство. Она поежилась от холодного озноба, охватившего ее.
Деревья стояли неподвижно, не слышно ни шороха, воздух горячий и влажный, как в любой весенний день в Южной Каролине. Мередит не заметила ни человека, ни животного среди подлеска, потом нервно взглянула в сторону дома. До него далековато. Никто не услышит, если она закричит. Но, возможно, именно там и опаснее всего. Может, это оттуда кто-то с ненавистью наблюдает за ней? Ей почудилось какое-то слабое движение в окне наверху. Неужели за ней все-таки наблюдают? Показалось ИЛИ она действительно заметила там блеск золотистых волос?
Мередит почувствовала духоту и оцепенение. Хотелось повернуться и бежать, но куда? Облизав губы, она заставила себя поднять зонтик и даже беззаботно покрутить им, а потом на свинцовых ногах медленно двинулась к дому.
Когда Мередит добралась до цветущего сада, дверь распахнулась и появился Джереми. Он легко сбежал по ступенькам и пошел навстречу ей.
— Привет, любовь моя. Гуляешь среди цветов?
— Полагаю, это очевидно. Не так ли? — язвительно бросила она, ненавидя свое предательское сердце за то, что оно заколотилось при его приближении.
Он пожал плечами.
— Думаю, да. Н-да… Ты не из тех, с кем можно легко и непринужденно поболтать о пустяках.
— А зачем тебе это нужно?
Джереми решительно укротил вспыхнувшее раздражение. Становилось все труднее и труднее делать это, особенно, если дело касалось Мередит. Она, похоже, намеренно выводила его из себя, а нервы Девлина из-за многонедельного вынужденного воздержания окончательно расшатались. Когда Мередит держала себя надменно или резко отвечала, это походило на самое настоящее издевательство или напоминало посыпание ран солью. Правда, временами он улавливал в ее глазах нечто такое, что позволяло ему надеяться на благополучный исход задуманного, но она тут же бросала какую-нибудь колкость и отворачивалась. Приходилось догадываться, была ли эта холодность и язвительным щитом, чтобы удерживать его на расстоянии, или способом разъярить до кипения. А может, это самозащита, средство против того, чтобы самой не смягчиться и уступить? Девлин уже ничего не знал и не понимал. Единственное, что он видел, — разговор, нормальный, человеческий разговор просто невозможен. Все это обостряло его нервозность до такого предела, за которым он — останься еще секунду рядом с ней — может ударить ее… или затащить к себе в постель, ибо страсть так же трудно поддавалась усмирению, как и раздражение.
Джереми оставил свою первоначальную тактику и зашел с другой стороны.
— Я видел пирогу Уитни.
— Да, Алтея приезжала сказать о своем обручении.
— С Блейном?
— Да. Откуда тебе известно это?
— Я видел его в таверне в Гринуоке. Он праздновал свою помолвку в компании с Перси и Кеннотом Литтлтоном.
— Они дают вечеринку через две недели. Вернее, небольшой скромный ужин. Алтея считает, мне будет вполне прилично принять участие в этом семейном торжестве, несмотря на траур. Я бы хотела пойти… Если, конечно, ты не против. Джереми усмехнулся.
— Ты хочешь сказать, что спрашиваешь моего разрешения?
— Ну, ты же, как-никак, мой муж.
На короткое неосторожное мгновение лицо Мередит затопило желание, моля быть убежденной, что Джереми верен и невиновен в замысле ее убийства. Девлин ошеломленно заморгал и шагнул к ней.
— Мередит…
Она тут же резко развернулась, вспомнив ту угрозу, что почувствовала перед этим. Отдаться в руки Джереми, если это он наблюдал за ней? Хотя, кто там еще мог быть, кроме него?
Мередит почти бегом бросилась из сада и от Девлина и взбежала по ступенькам крыльца, словно ее преследовал сонм демонов страха и желания.
За эти две недели до вечеринки Алтеи их отношения не улучшились, а, скорее, даже ухудшились. Раздражительность Джереми возросла до такой степени, что он срывался на всех, включая и Мередит. Однажды за ужином он рявкнул на нее особенно резко. Она, не выдержав его нападок, со стуком поставила свою кружку с сидром на стол и вышла из столовой, оставив еду нетронутой, а Джереми — огорченным и раздосадованным. Все, что он делал, казалось, еще больше отдаляло возможность успеха в задуманном деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147