— Уж от этого ты никак не сможешь отказаться. Ты ведь такая лакомка! К тому же мсье Бельмон страшно рассердится, если ты откажешься от заварного крема. Ведь это его шедевр.— Я и не знала, что у шеф-поваров есть шедевры.., ну ладно, так и быть. Пожалуй, съем немного. — Элли открыла рот, позволила Чарлзу поднести ложку с кремом и проглотила содержимое. — О, божественно!— У меня такое впечатление, что ты съешь еще немножко.— Если ты не дашь мне еще заварного крема, придется тебя убить.— С каким серьезным выражением лица сказано! — восхищенно проговорил Чарлз. Элли искоса взглянула на мужа.— Я не шучу.— Ладно, ладно, вот тебе вся вазочка. Я не буду становиться между женщиной и ее любимым блюдом.Пауза со стороны Элли объяснялась тем, что она расправлялась с кремом.— В другом случае я бы обиделась за подобные слова, но сейчас я в таком блаженном состоянии, что не стану этого делать.— Не хотелось бы размышлять, в чем причина этого блаженного состояния — в мужской удали и выносливости или же в заварном креме.— Я не стану отвечать на этот вопрос, чтобы не задеть твои чувства.Чарлз воздел глаза кверху:— Ты очень добра.— Пожалуйста, скажи, мсье Бельмону, чтобы он готовил заварной крем почаще.— Непременно. Это мое любимое блюдо. Элли на мгновение замерла, ложка застыла у нее во рту, на лице появилось виноватое выражение.— Наверное, я должна была с тобой поделиться.— Не обращай внимания, Я могу съесть вот это земляничное пирожное. — Чарлз надкусил его. — Думаю, мсье Бельмон заслуживает того, чтобы ему повысили жалованье.— Почему ты так думаешь?— А разве земляничные пирожные не относятся к числу твоих любимых? Ты только посмотри, какую заботу он проявил — приготовил сразу два твоих любимых блюда!Лицо Элли вдруг стало серьезным.— Почему мы так помрачнели? — спросил Чарлз, слизывая с губ землянику.— Передо мной стоит очень серьезная моральная дилемма, Чарлз обвел взглядом комнату.— А я никого не вижу, — Пожалуй, будет лучше, если ты доешь остаток крема. — Элли протянула ему вазочку, опустошенную на две трети. — Если я не поделюсь с тобой, то несколько недель буду чувствовать себя виноватой.Чарлз расплылся в улыбке:— Я знал, что женитьба на дочери священника имеет свои плюсы.— Знаю, — вздохнула Элли. — Я никогда не могла пройти мимо нуждающихся.Чарлз зачерпнул ложкой заварной крем и с видимым удовольствием отправил в рот.— Не знаю, можно ли назвать меня нуждающимся, но ради тебя сделаю вид, что это так. А ты доешь земляничные пирожные.— Нет, больше не могу, — возразила Элли, поднимая руку. — После заварного крема это будет кощунством. Чарлз пожал плечами.— Как знаешь!— К тому же я вдруг почувствовала себя как-то странно. Чарлз отставил крем и посмотрел на жену. Она часто моргала, лицо ее побледнело.— Ты и в самом деле выглядишь как-то неважно.— Господи! — простонала вдруг Элли, схватилась за живот и скорчилась так, что едва не коснулась лбом колеи. Чарлз быстро убрал с кровати тарелки.— Элли! Дорогая!Она не отвечала, продолжая постанывать и оставаясь в том же скрюченном положении. На лбу у нее выступили капли пота, дыхание сделалось частым и прерывистым.Чарлза охватила паника. Элли, которая лишь минуту назад смеялась и поддразнивала его, сейчас — о Боже! — казалось, умирает.Чарлз бросился в другой конец комнаты и изо всех сил стал дергать за шнурок колокольчика. Затем подбежал к двери, распахнул ее и закричал:— Корделия!Тетушка Корделия была с большими странностями, но она немного разбиралась в болезнях и умела лечить. К тому же Чарлз не знал, что ему еще предпринять.— Элли! — Чарлз вернулся к жене. — Что с тобой? Пожалуйста, скажи что-нибудь!— Как будто горячие ножи, — задыхаясь проговорила она. Глаза ее были закрыты от боли. — Горячие ножи у меня в животе… О Господи! Сделай что-нибудь, прошу тебя!Чарлз проглотил комок в горле и положил ладонь на свой живот, который слегка подрагивал под его рукой. Он приписал это переживаемому им ужасу. Таких болей, которые испытывала его жена, у него не было.— А-а! — закричала Элли и стала биться в конвульсиях. Чарлз вскочил и подбежал к раскрытой двери.— Кто-нибудь быстро сюда! — крикнул он и тут же увидел, что из-за угла появились Элен и Корделия.— Что случилось? — спросила запыхавшаяся Элен.— С Элли плохо. Я не знаю, что произошло. Пару минут назад она была весела и здорова — и вдруг…Все поспешили к кровати. Корделия бросила всего лишь один взгляд на Элли и сразу же заявила:— Она отравилась.— Как? — в ужасе воскликнула Элен.— Это нелепость! — одновременно с ней возразил Чарлз.— Мне случалось видеть подобное, — убежденно сказала Корделия. — Она отравилась. Я в этом уверена.— И что же делать? — спросила Элен.— Ей надо очиститься, Чарлз, неси ее к умывальнику.Чарлз с сомнением посмотрел на Корделию. Правильно ли он поступает, доверяя жизнь и здоровье жены старухе, которая, по общему признанию, выжила из ума? Но он не знал, что еще можно сделать. К тому же, даже если у Элли нет отравления, в предложении Корделии был резон. Очевидно, ей нужно очистить желудок.Он осторожно поднял жену и понес к умывальнику. Элли извивалась и корчилась от боли. Сердце у Чарлза обливалось кровью при виде ее мучений.Он бросил взгляд на Корделию.— По-моему, ей становится хуже.— Поторопись!Чарлз поднес Элли к умывальнику и отвел от ее лица волосы.— Ш-ш, дорогая, все будет хорошо, — шепотом сказал он.Корделия схватила гусиное перо.— Открой ей рот! — приказала она.— Что ты, черт возьми, собираешься делать?— Делай, что тебе говорят!Чарлз открыл Элли рот и удерживал его в таком положении, в ужасе глядя на то, как Корделия погрузила пушистую часть пера Элли в рот до самой глотки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87