Она не понимала, как он мог быть обаятельным и нежным и тут же нанести ей оскорбление. Она нравилась ему — в этом Белл не сомневалась, вспоминая, как он шутил с ней, поддразнивал и осматривал ее ногу. И потом, когда она начала расспрашивать о войне, он не был вполне откровенным, но и не пренебрег ее вопросами. Он мог вообще промолчать, если бы Белл была ему безразлична.Наклонившись, Белл подняла виновника своих слез, острый камушек, и зло зашвырнула его в гущу деревьев. Хватит плакать, пора здраво обдумать положение и разобраться, чем вызвана такая переменчивость настроений этого человека.Нет, тут же решила Белл, впервые в жизни ей не хочется успокаиваться и рассуждать разумно. Все, чего ей сейчас хочется, — выплеснуть ярость. Она и впрямь кипела от гнева.К тому времени, как Белл достигла Уэстонберта, ее слезы высохли, и она немного успокоилась, злорадно строя планы отмщения Джону. Она не собиралась осуществлять эти планы, но просто обдумывая их, получала некоторое удовольствие.Белл проковыляла через огромный холл и уже подошла к подножию изогнутой лестницы, когда Эмма окликнула ее из ближайшей гостиной:— Это ты, Белл?Белл дохромала до открытой двери, просунула в нее голову и поприветствовала кузину.Эмма сидела на диване перед грудами гроссбухов, разложенных на столе. Заметив растрепанные волосы и заплаканное лицо Белл, она приподняла брови.— Где ты была?— На прогулке.— В одном ботинке?— Это последний крик моды.— Или очень долгая история.— Не долгая, скорее, неприличная.— Разумеется — как любые прогулки босиком.Белл со страдальческим выражением закатила глаза. Эмма сама была способна бродить по колено в грязи, лишь бы добраться до своего излюбленного места рыбалки.— С каких это пор ты стала образцом хороших манер?— С тех пор, как… не важно, подойди и сядь рядом. Я скоро сойду с ума.— В самом деле? Любопытно…Эмма вздохнула.— Не издевайся. Алекс не выпускает меня из этой проклятой гостиной, опасаясь за мое здоровье.— У медали есть и оборотная сторона: такой поступок — свидетельство вечной любви и преданности, — заметила Белл.— И слава Богу, иначе я бы просто задушила его. Если дать ему волю, он заставил бы меня пролежать в постели до самых родов. Мне и так уже запрещено ездить верхом.— И ему это удалось?— О чем ты?— Я имею в виду — удалось запретить?— Вообще-то нет, он не принимает решения за меня, как поступают большинство мужчин с женами, но он ясно дал мне понять: он будет сходить с ума от беспокойства каждый раз, когда я отправлюсь прокатиться на Бостоне — и черт побери, я слишком люблю его, чтобы беспокоить! Иногда бывает лучше обратить разговор в шутку и смириться.— Гм… — Белл задумалась. — Не желаешь ли чаю? Я продрогла. — Она встала и позвонила, вызывая горничную.— Нет, спасибо, но я прикажу принести чаю тебе.Горничная бесшумно вошла в комнату, и Эмма заказала ей чай.— И будьте любезны сказать миссис Гуд, что через час я зайду к ней, чтобы обсудить меню на ужин. Мы ждем гостя, и потому, пожалуй, понадобится приготовить что-нибудь особое.Горничная кивнула и покинула комнату.— Кто это сегодня ужинает у нас? — удивленно спросила Белл.— Тот самый Джон Блэквуд, с которым ты познакомилась несколько дней назад. Вчера Алекс пригласил его, разве ты забыла? Поговорим об этом за чаем.Сердце Белл ушло в пятки. Она и вправду забыла о сегодняшнем ужине.— Это приглашение совсем выскочило у меня из головы, — пробормотала она, жалея, что чай еще не принесли и нельзя скрыть лицо за чашкой. Судя по всему, ее щеки сейчас полыхали.Если Эмма и заметила ее румянец, она ни словом не обмолвилась о нем. Белл завела оживленный разговор о последних парижских модах, и эта тема надолго увлекла обеих дам.В тот вечер Белл одевалась особенно тщательно, прекрасно понимая, что причина этого — не кто иной, как Джон. Она выбрала платье простого, но элегантного покроя из льдисто-голубого шелка, оттеняющего цвет ее глаз, а волосы собрала в свободный узел на макушке, выпустив из него мягкие локоны, обрамляющие лицо. Завершили туалет жемчужное ожерелье и такие же серьги. Удовлетворенная своим видом, Белл спустилась вниз.Эмма и Алекс уже расположились в гостиной, ожидая прибытия Джона.Белл едва успела сесть, как в комнату вошел дворецкий.— Лорд Блэквуд, — доложил он.Белл подняла голову, не успел Норвуд договорить фамилию Джона. Алекс поднялся и направился к двери, чтобы поприветствовать друга.— Блэквуд, как я рад видеть тебя!Джон кивнул и улыбнулся. Непонятно почему, Белл ощутила раздражение, увидев, каким привлекательным он выглядит в вечернем костюме.— Позволь представить тебе мою жену, — Алекс подвел Джона к дивану, на котором сидела Эмма.— Как поживаете, ваша светлость? — учтиво произнес Джон, склоняясь в поцелуе над ее рукой.— О, прошу вас, оставьте! У себя дома я не выношу церемоний. Зовите меня просто Эмма. Алекс заверил меня, что вы — его близкий друг, потому, думаю, мы можем обойтись без формальностей.Джон улыбнулся Эмме, решив, что Алекс на редкость удачно выбрал себе жену.— Тогда вам придется звать меня Джоном.— И конечно, ты уже знаком с Белл, — продолжал Алекс.Джон повернулся к Белл и осторожно прикоснулся в ее руке губами. Жаркая волна прошлась по ее руке, но Белл постаралась не выдать своего волнения. Джону незачем знать, какие чувства вызывает в ней его прикосновение. Но на щеках ее проступил предательский румянец.— Я несказанно рад вновь увидеть вас, леди Арабелла, — произнес Джон, не отпуская ее руку.— Прошу вас, зовите меня Белл, — с запинкой попросила она, возненавидев себя за недостаток самообладания.Наконец Джон выпустил ее руку и улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90