Но если ты и в самом деле желаешь за нее хорошо получить, то зачем отдавать ее вообще? Слушай мое слово: заберем девчонку с собой, и все тут. Да она нам принесет целое состояние! Есть у меня на примете один старый паша, лакомый до блондинок.
— Ну, я… я как-то не думал об этом… — Пинноу замялся, помолчал, обдумывая предложение. Противный голос зазвучал снова, соблазняя:
— Ведь в Индию путь неблизкий, Пинноу. Девчонка очень скрасит нам дорогу — и мне, и тебе…
Последовало долгое молчание, затем барон злобно прошипел:
— Согласен. Возьмем ее с собой.
— Тогда чем раньше мы отчалим, тем лучше. Я готов поднять паруса завтра на рассвете.
Чарити слышала, как скрипнула и затворилась дверь, как стих звук шагов. Убедившись, что она одна, Чарити приподнялась на своем жалком ложе. Ее била дрожь. Она потихоньку села, обхватила себя за плечи руками. В голове гудело, но от этого ужас ее положения казался даже реальнее. Значит, барон и его сообщник вовсе не собираются отпускать ее, после того как получат выкуп! Они решили ее продать…
Она вскочила. Нужно выбираться отсюда! Ощупью она добралась до двери, из-под которой пробивался слабый свет, но дверь была крепкая и заперта на замок. Окон не было. Спотыкаясь и падая в темноте, она вернулась к своему ложу.
Впервые в жизни несчастье случалось с ней самой! Ей угрожали, ее похитили, ее ударили… будущее сулило ей целую череду несчастий, одно хуже другого. Неужели коварная судьба долгие годы прикапливала для нее беды, чтобы обрушить их на ее голову разом? Ее увезут от Рейна… из Англии… ей грозит насилие… ее продадут какому-то толстому паше…
Ей казалось, что удушающая тьма ее тюрьмы проникает в легкие, в мысли, в самую душу. Измученный рассудок, гибнущий в этом море отчаяния, пытался найти спасение. Рейн. Она вспомнила его светлые решительные глаза и упрямый подбородок. Его лицо вдруг всплыло перед ее мысленным взором… прекрасное, загорелое, смелое и властное. Губы шевельнулись, и Рейн заговорил со свойственной ему неумолимой логикой: «Она, Чарити, никакая не ведьма… Страх точит человека изнутри… Я буду сражаться за свою любовь до последнего… Наша любовь так сильна, что никакие беды ей нипочем…» Эти слова мужа отпечатались в ее сердце и мыслях, они были внушены любовью. Упрямое тепло расходилось от них по всему телу, согревало ледяные руки и ноги, придавало ей сил, укрепляло дух.
Рейн был готов даже погибнуть за нее. И теперь она тоже будет сражаться за свою любовь. Словно новое сердце билось в ее груди. Она так просто не поддастся этому Пинноу!
Рейн с Вулфрамом, Гэр и Перси исходили все доки вдоль и поперек, но безрезультатно. Десятки докеров и всякого разного люда, которому случалось работать на Бульдога Остина, шныряли по всему порту в надежде разузнать что-нибудь о пропавшей женщине, но напрасно. Ближе к рассвету к ним присоединилось немало моряков, и даже несколько морских офицеров. Один из них, капитан и давний приятель Рейна, резонно заметил, что если Рейн и дальше будет так же бессистемно метаться по порту, то его невозможно будет обнаружить в случае необходимости, и посоветовал ему засесть где-нибудь и ждать развития событий. Рейн выбрал в качестве штаба таверну «Серая чайка» и послал сообщить в Оксли-Хаус, где его можно найти.
Он метался по таверне, изнемогая от душевной муки, представляя, что будет, если ярость Пинноу обрушится на его беззащитную Чарити. Оставалось только надеяться, что его добровольные помощники сумеют найти ее след… когда будет еще не слишком поздно.
На исходе ночи за Чарити пришли. Она продумала план до мелочей и заставила себя отбросить страх и сомнения. Когда ее потащат с этого склада на корабль, вынесут на улицу, она получит единственный шанс ошеломить своих похитителей неожиданным сопротивлением и дикими воплями и вырваться на волю.
Поэтому она снова улеглась на сложенную парусину в прежней позе, чтобы Пинноу решил, будто она так и не приходила в сознание. Барон ворчал, тряс ее, даже шлепал легонько по щекам, но она упорно хранила неподвижность. Утробный похабный смех нескольких мужчин, явившихся помочь, и их сальные шуточки только обозлили барона. Он приказал им убираться — сам как-нибудь справится.
Нести обмякшее тело было нелегко, но барону совсем не хотелось подпускать этих мужланов к своей прекрасной добыче. Наконец они выбрались со склада на улицу. Чарити потихоньку взглянула из-под ресниц, чтобы сориентироваться, собрала все свое мужество, мышцы ее сами собой напряглись, сердце заколотилось как бешеное. Есть ли на этой улице хоть один живой человек, кроме похитителей? Она выждала еще мгновение, вознесла короткую молитву… И забилась в руках у Пинноу, молотя его кулаками и визжа. Барон чуть не выронил ее от испуга, она вывернулась и умудрилась нащупать ногами землю. Вырвавшись из его рук и истошным голосом призывая на помощь, она кинулась бежать. Но победа была недолгой: матросы, сопровождавшие барона, в два прыжка догнали ее, схватили за юбку, скрутили. Она отбивалась и кусалась и даже сумела издать еще один душераздирающий вопль, но тут ей заткнули рот грязным платком и веревкой прикрутили руки к телу.
Через несколько минут ее извивающееся мычащее тело снова несли по докам, потом по причалу, к кораблю. Она в ужасе забилась у них в руках, увидев над головой мачты, а внизу, под сходнями, воду. Рассудок ее кричал, что этого не может быть… ее план не мог не сработать! Но ее втащили как куль по узкому коридору, внесли в пустую грязную каюту и швырнули на койку.
От ярости Пинноу ее спасло появление капитана, который был вне себя от гнева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130